— Сара, прости, что давлю на тебя. Доктору Симмонс это совсем не понравится. Нам нужно, чтобы ты сделала заявление как потерпевшая. Без тебя я совсем не уверен в исходе. Знаю, мы сильно подвели тебя. Я лично подвел. Согласен, что обвинения в похищении недостаточно за все, что он совершил. У нас не было доказательств убийства. Без тела… Да и результаты ДНК оказались испорчены. Но мы должны сделать так, чтобы он, по крайней мере, отсидел весь срок. Здесь нельзя рисковать.
— Твоей вины не было. Все лаборатория… — заговорила я.
— Мое дело, значит и вина моя. Поверь, с тех пор я расплачиваюсь за свою оплошность. Давай разделаемся с этим раз и навсегда и оставим все в прошлом.
Легко ему говорить. Уверена, именно этого он и хотел: поскорее позабыть о нашем деле, о своей огромной служебной ошибке. Для меня же все было намного сложнее.
Джим протянул визитку, но я отмахнулась. Его номер мне известен.
— Я подготовлю тебя здесь, в твоей квартире, или где сама захочешь. Мы нуждаемся в тебе.
— И Трейси тоже там будет?
— Да, будет, но…
Он смущенно отвернулся к окну.
— Но она же поставила условие, что не желает видеть меня, общаться или оставаться со мной наедине.
Джим замешкался. Он не хотел этого говорить, но все было написано у него на лице.
— Я знаю, что она меня терпеть не может. Просто скажи.
— Да, она поставила такое условие.
— Хорошо. Это значит, я подумаю.
— Спасибо. — Джим достал из блокнота распечатанный конверт и положил на стол. — Письмо. Ты права, оно твое. Держи. Но, прошу, поговори с доктором Симмонс перед тем, как прочесть его.
Джим направился к выходу. Он знал, что не стоит подавать мне руку на прощание. Всего лишь махнул с порога и тихонько закрыл за собой дверь, затем подождал, пока я запрусь на все замки. Ушел он только после того, как услышал последний щелчок. Он слишком хорошо меня знал.
Три дня я провела в квартире наедине с письмом. Положила его посреди кухонного стола и часами ходила вокруг, предаваясь размышлениям. Само собой, рано или поздно я его прочитаю. Это единственный способ приблизиться к истине, ведь мне необходимо найти тело Дженнифер. Это самое малое, что я могла сделать для нас обеих. В немом ужасе пялясь на письмо, я представляла себе Дженнифер — как она смотрит на меня пустыми глазами и безмолвно умоляет: «Найди меня».
Десять лет назад ФБР бросило на это дело лучших сотрудников. Они часами допрашивали нашего мучителя, но он ничего не рассказал. Я знала, что так и будет. Он был хладнокровен, методичен и совершенно не боялся наказания. Никто не мог его расколоть.