Трейси заглянула за угол. Никто не мог пройти внутрь дома, минуя библиотеку. Трейси пошла из комнаты, жестом пригласив нас за собой.
В коридоре никого не оказалось. Если кто и был здесь, он вышел, захлопнув дверь. Но зачем?
Трейси дошла до входа и дернула за ручку, на этот раз не заботясь об отпечатках. И тут мы поняли, что заперты.
— Какого черта? — закричала Трейси, колотя по двери, однако безуспешно.
— Нет, нет, — затряслась Кристин. — Мы не должны быть заперты в этом доме. Только не это!
— Давайте сохранять спокойствие, — сказала я. — Здесь миллион окон, а у меня с собой мобильник. — Я достала его из кармана и подняла. Вот только в верхнем углу дисплея не оказалось делений. Находясь в состоянии паники, я совсем забыла проверить его. — Правда, сигнал здесь не ловит.
— Мы слишком высоко в горах, — напомнила Адель. — Ничего удивительного. Черт дери!
Я промчалась по комнатам, выглядывая из окон. Никого видно не было. Кругом лишь густой лес. Множество мест, где можно спрятаться, наблюдая за нами или замышляя что похуже.
Адель прошла на кухню и попыталась открыть окна. Они были наглухо запечатаны. Замки даже не поворачивались. Она порылась в шкафчиках и ящиках, а потом нашла в кладовке метлу с деревянным черенком и принялась неистово колотить ею по стеклам, разнося их в осколки. Мы прикрыли глаза и отступили на несколько шагов, пока Адель наносила удар за ударом. Какая же она сильная, удивилась я.
Глядя на охваченную яростью Адель, Трейси наклонилась ко мне и, прикрывая лицо, прошептала:
— Может, я ошибалась насчет нее.
Я пожала плечами, и мы вместе отступили в коридор, чтобы уберечься от осколков стекла.
— Или она лучше нас знает, какое это опасное место.
Наконец, тяжело дыша, Адель остановилась. Лицо ее покраснело, волосы разметались. Она по-прежнему держала метлу на изготовку. Мы осторожно зашли внутрь, осматривая погром. Столешницу, пол, раковину покрывали осколки. Я подошла ближе, разглядывая одно из покалеченных окон. Между двумя брусками дерева было нечто тонкое. Я дотянулась рукой и ощутила холод металла. И поняла, что частый оконный переплет на самом деле маскировал решетку.
Это место оборудовано как следует.
Мы молча разошлись к разным дверям, дергая за них и барабаня, но безрезультатно. Все оказалось заперто, ручки не поддавались. Из всех углов дома донеслись отчаянные вскрики — всем стало ясно, что выходы заблокированы.
Кристин сдалась первой. Она опустилась на пол в углу библиотеки, свернулась калачиком и заплакала, прося прощения у своих дочерей.
Однако я не могла остановиться и продолжала биться во все двери. Наконец и я пала духом, замерла возле кухонной столешницы, глядя в разбитое окно над раковиной, выходящее на амбар.