Я побежала. Правильнее сказать, поковыляла. Голая, с ободранными подошвами, я ощущала каждый камешек или веточку. Вскоре ступни стали кровоточить. Тем не менее я как сумасшедшая неслась вниз по склону. И чувствовала себя… преображенной.
У подножия холма тек ручей, я кинулась к нему и стала глотать воду с такой жадностью, как никогда прежде. Вот тогда я поняла, что выживу. Впервые за три года я ощутила прилив радости, будто в меня влилась сила тысячи женщин. Я побежала по склону, как жеребенок на пастбище. Мне по-прежнему было страшно, но я видела огромное поле у подножия холма, а далее — какой-то фермерский дом. Несомненно, там будет кто-нибудь, способный мне помочь.
Когда я добралась до места, то поняла, что дом заперт, внутри никого нет, но в сарае я нашла потрепанное пальто и тяжелые сапоги. И то и другое оказалось слишком мне велико, тем не менее я натянула все на себя и двинулась по дороге. Такое количество открытого пространства сбивало с толку, но большего всего на свете я хотела увеличить расстояние между собой и домом Джека.
Наконец рядом остановилась машина, где сидела молодая пара с двумя маленькими детьми. Я спросила, как мне дойти до полицейского участка. Они в ужасе посмотрели на меня, и неудивительно: грязная растрепанная женщина в нелепо большой для нее одежде что-то, запинаясь, говорила им. Казалось, они не на шутку обеспокоились. Женщина замешкалась, вопросительно глядя на своего мужа, а потом предложила мне сесть в машину: они отвезут меня к тем, кто сможет помочь. Тогда я разрыдалась и ответила, что не могу, слишком уж я боялась. Я просто не могла сесть в автомобиль к незнакомцам. Они спросили, что со мной случилось. Сглатывая слезы, я лишь повторяла снова и снова, что очень долгое время просидела в подвале.
Шокированные моим видом, они велели мне оставаться на месте и пообещали прислать сюда полицию. Я решила, что напугала их до чертиков и теперь мне придется самой искать дорогу, но я так устала, что не могла и шагу ступить. Я кивнула, сжимая грубую материю моего гигантского пальто, а когда они уехали, села на обочину.
Наверное, я отключилась, а когда открыла глаза, двое полицейских переносили меня на заднее сиденье дежурной машины.
По дороге, сидя рядом с приветливой женщиной, которая с сочувствием слушала меня, я шепотом поведала нашу историю, путаясь во фразах и предложениях. Наверное, моя речь была довольно сбивчивой, но женщина терпеливо внимала каждому слову, а потом собрала все в единую картину. Тогда я рассказала про Трейси и Кристин, и офицеры сразу же позвонили в главное управление. Несколько часов спустя, в больнице, я увидела, как моих сестер по несчастью заносят внутрь. Полицейские утверждали, что никаких тел на территории не обнаружили.