— Не понимаю, о чем вы, сэр. Но вы были очень больны. Мы все вздохнули с облегчением, когда узнали, что кризис миновал.
Когсворт, как всегда, старался казаться бодрячком, но Принц чувствовал, что дворецкий чем-то озабочен.
Когсворт выглядел уставшим, потрепанным, каким-то непривычно помятым. Обычно он очень заботился о своей внешности. Помятый вид служил доказательством его преданности — Когсворт, похоже, не отходил от Принца все время, пока тот болел.
— Благодарю вас, Когсворт. Вы хороший человек.
— Спасибо, сэр. Пустяки.
Прежде чем Когсворт смог продолжить, в дверь просунул голову слуга и робко сказал:
— Прошу прощения, сэр, но миссис Поттс просит Когсворта спуститься на кухню.
— Вот еще! Я не желаю, чтобы миссис Поттс решала, где я должен быть и что делать, — проворчал Когсворт.
— Нет, она права, вам действительно не повредит сейчас чашечка крепкого чая. Со мной все в порядке. Идите на кухню, пока миссис Поттс сама сюда не поднялась. Каждая лишняя ступенька, на которую она поднимется, заставит ее сердиться все сильнее и сильнее!
Когсворт рассмеялся, представив себе эту картину.
— Вероятно, вы правы, сэр, — сказал он и покинул комнату, забрав с собой слугу.
Принц почувствовал себя ужасно глупо от мысли о том, что на самом деле был проклят. Он выглянул в окно. Деревья сильно раскачивались на ветру, словно танцуя под сумасшедшую, слышную только им мелодию.
Принцу хотелось оказаться на воле, выслеживать лося и болтать со своим другом о чем угодно, только не о сестрах, Цирцее и проклятиях, — и тут, словно по волшебству, раздался стук в дверь. Это был Гастон.
— Друг мой! Я услышал, что ты пришел в себя! Этот Когсворт не впускал к тебе в комнату никого, кроме доктора Хиллсворта, который только что спустился вниз и дал нам знать, что ты наконец пошел на поправку.
— Да, Гастон, я чувствую себя намного лучше, спасибо.
Посмотрев на Гастона, Принц заметил, что тот уже несколько дней не брился, и задумался о том, сколько же времени он проболел на самом деле.
— Ты был здесь все это время, дружище?
— Да. Когсворт дал мне комнату в Восточном крыле, но большую часть времени я провел внизу, на кухне, вместе с миссис Поттс и другими.
Гастон был очень похож сейчас на того парнишку, с которым Принц подружился много лет назад — его лицо выражало озабоченность нездоровьем друга, а сам он почти все время просидел на кухне, как и дети других слуг.
— Оставайся здесь сколько захочешь. Когда-то это был и твой дом, дружище, и я хочу, чтобы ты всегда чувствовал себя здесь именно так.
Гастон явно был тронут, но не сказал об этом.