— Но я в ответе за него…
— Я смогу защитить Гарри. Но ему нужно почувствовать влияние мужчины, Аврора. И я хочу помочь ему в этом.
— Ему не нужно влияние, которое ты оказываешь на него. Ты учишь его жестокости. А я ненавижу жестокость, Николас. Я жила со своим отцом и видела, как он ведет себя…
— Я не собираюсь учить Гарри жестокости, милая, — мягко сказал Николас. — Но ему нужно уметь постоять за себя.
Аврора молчала, и Николас снова заговорил, на этот раз жестче.
— Нельзя держать его завернутым в вату и бояться, что он поцарапается. Ты не должна держать его в склепе, который построила для себя.
Горло Авроры судорожно сжалось, и она отвела глаза.
— Но… он же еще ребенок. Я не хочу, чтобы с ним что-то произошло, ведь вина ляжет на меня.
— Тогда позволь мне дать ему разочароваться в жизни матроса.
Аврора промолчала, и Николас легонько приподнял ее голову и заглянул ей в глаза.
— Ты сказала, что доверяешь мне.
Аврора беспомощно уставилась на него. Его взгляд был спокойным, но она чувствовала, что он хочет услышать ответ.
Она нервно сглотнула.
— Я верю тебе, — прошептала она.
Лицо Николаса смягчилось, и он легко провел пальцем по ее губам. От его нежного прикосновения Аврора наконец не выдержала и расплакалась.
Закрыв глаза, она вытерла лицо тыльной стороной ладони. Слезами горю не поможешь. Они не могли заглушить ее боль.
И все же Аврора ничего не могла с собой поделать. Она всхлипывала и не могла остановиться.
Почувствовав, как Николас обнял ее, она уткнулась в его плечо и выплакала все накопившееся за день напряжение, всю боль, которую испытала, решив, что навсегда потеряла его.
Она беспомощно всхлипывала, а Николас молча стоял, прижимая ее к себе.
Наконец успокоившись, Аврора поняла, что они вдвоем стоят у стены и она уткнулась лицом в шею Николаса. Он ласково гладил ее по голове, и она вжималась в него, чувствуя, как его щетина покалывает ее щеку.
Аврора глубоко вздохнула, почувствовав себя спокойнее.
— Прости… — прошептала она охрипшим от слез голосом.
— Тебе не за что извиняться.
Ник легонько поцеловал ее в висок.
— Давай я тебе помогу.
Он вытащил из кармана чистый платок и вытер ее лицо.
Аврора лежала, не сопротивляясь, словно ребенок.
У нее не было сил, чтобы шевелиться.
— Ты был прав, — прошептала она. — Я трусиха.
— Нет, — ответил Николас. — Но ты слишком долго позволяла страху управлять тобой.
Аврора вздохнула, когда он нежно поцеловал ее закрытые глаза. Ей хотелось лежать так вечно, чувствуя себя в безопасности рядом с Николасом, обнимая его сильное теплое тело и зная, что с ним ей нечего бояться.