– Ваше имя? – спросил он.
– Дональд Лэм.
– О, мистер Лэм, мне поручено позаботиться о вас. Вашу машину я поставлю на лучшее место, и вы сможете без задержки взять ее, когда будете уезжать.
Я протянул ему чаевые. Но он отвел мою руку:
– У вас брать не велено. Вас принимают как гостей дома.
Я вошел в ресторан.
В коридорах в ожидании столиков толпился народ. Бар был переполнен. Возле входа стоял сам Баффин. Он подбежал ко мне:
– Прекрасно, Лэм! Очень рад, что вы смогли прийти. Ваши друзья уже на месте. Мы предоставили вам столик на втором этаже.
Ресторан занимал три этажа. Баффин лично сопровождал меня к лифту. В кабине он нажал на кнопку, и лифт начал медленно подниматься.
– Простите, что вчера я немного погорячился, Лэм, – сказал он. – Я нервничал. События разворачивались слишком быстро. Потом я все заново обдумал и пришел к выводу, что вы провели дело с высоким мастерством. Думаю, после такой работы новые попытки шантажа исключаются.
– Вчера вы были сильно раздражены, – сказал я.
– Был, – согласился Баффин. И через минуту добавил: – Но это было вчера.
Лифт остановился. Баффин открыл дверь и, церемонно поклонившись, повел меня в зал.
По стенам зала размещались закрытые занавесками кабины. В центре стояло пятнадцать или двадцать столиков. Те, кто обедал в кабинах, были скрыты от посторонних глаз. Те же, кто сидел в зале, были как экспонаты на выставке. На этой выставке Берта Кул и Фрэнк Селлерс торчали за своим столиком как главная достопримечательность.
Баффин церемонно довел меня до самого столика и, когда я садился, отодвинул для меня стул. Затем отступил назад и направился к лифту.
Селлерс посмотрел на меня из-за бокала с коктейлем. Берта сияла вежливой улыбкой.
– Привет, Шустрик, – сказал Селлерс.
Я растянул рот до ушей:
– Как самочувствие, сержант?
Он тоже осклабился:
– Как у человека добродушного и голодного. – Он поднял свой коктейль. – Я не собирался пить. Но у меня специальное разрешение устроить себе сегодня вечер крика на лужайке. Я голоден, мальчик. Я сегодня специально пропустил ленч.
– И я! – оживилась Берта.
Ко мне подбежала официантка.
– Ваш обед готов, сэр. Но, может быть, раньше вы хотите коктейль?
Через несколько минут она принесла мне «Манхэттен». Я поднял бокал, кивнул Берте и сержанту:
– За ваше здоровье!
Они выпили со мной. Официантка принесла поднос с деликатесами: икра, особый сыр, ломтики сладкого картофеля под соусом божественного вкуса. В серебряном ведерке со льдом стояла большая бутылка шампанского. С этого момента все закрутилось.
Селлерс откинулся на спинку стула. На лице его играла довольная улыбка.