— Да, — задумчиво глядя на меня, ответил он. — Порода дает себя знать. Слушай, Рэй, Лиз сказала мне, что у тебя неприятности с Олли Бердеттом.
— Пустяки.
— Будь осторожен, Рэй. Он убийца. Я бы даже сказал, что он одержим убийством.
— Спасибо, сэр. Я буду осторожен.
Раза два в месяц приезжал Кипп. Ему нравилось поболтать, нравился пирог, который часто пекла миссис Хетрик. Впрочем, пирог мне тоже нравился.
В тот день, когда мне исполнилось восемнадцать, Кипп приехал на ранчо.
Он осмотрел мой старый «Шоук и Макланахан».
— Тебе нужно купить «кольт».
— Хорошо бы. Только где купить? Наутро мы обнаружили, что украдены девять лучших лошадей Хетрика.
Я внимательно осмотрел следы.
— Воров, минимум, двое. А может, и трое-четверо, не больше.
Мы с Хетриком живо оседлали лошадей.
— Я с вами, — сказал Кипп. — Трое лучше, чем двое. Следы похитителей я находил без труда, и мы быстро догоняли их. Хетрик и Кипп были прекрасно вооружены, а мое оружие было хоть и старенькое, но зато пристрелянное и надежное.
Воров мы догнали уже в прерии на четвертый день погони. Они сидели утром у тлеющего костра, еще дремля, и не слышали нас, пока не заржала лошадь Киппа. Мы были уже в каких-нибудь двадцати ярдах. Их было четверо. Все крепкие ребята, диковатые и на вид крутые. Один из них с длинным лицом, одетый в серые полосатые штаны, заправленные в высокие полусапожки, показался мне самым опасным.
— По-моему, ребята, вы по ошибке взяли не своих лошадей, — обратился я к ним.
Чернобородый здоровяк вопросительно посмотрел на длиннолицего. Тот стоял, чуть расставив ноги, в очень удобной для стрельбы с бедра позиции. Его револьверная кобура висела низко на бедре, что сразу выдавало в нем человека, привыкшего часто пускать в ход оружие. Тем более, что их было четверо против нас троих.
— Неужели? — спросил длиннолицый.
Один из них, судя по всему, метис, подошел поближе.
— Это лошади Хетрика. Я сам объезжал их и теперь забираю обратно.
— Неужели? — повторил, улыбнувшись, длиннолицый.
И снова странное чувство холодного спокойствия овладело мной. Я видел, что стрельбы не миновать, и был готов к этому.
— Нас четверо против вас троих, — проговорил длиннолицый.
— Значит, лошади останутся у нас.
— Нет. Мы с тобой один на один. Считай, что больше никого нет.
Это был единственный выход. Хетрик плохо владел оружием, тем более, что у него жена и дочь. Что касается конокрадов, то никто, кроме длиннолицего, не выказывал большого желания пострелять.
Тот явно не ожидал такого поворота событий. Он окинул меня острым взглядом.
— Да, — негромко сказал я. — Я тот, кем ты считаешь себя.