Я решила, что газон был достаточно замерзшим, и вообще, если он настаивает, то… я быстро села в машину. Было холодно, и натянула на себя толстовку. Все тело болело. Платок не слишком помогал унять кровь из носа. Я все боялась разжать кулак левой руки. Пусть знает, с кем связался.
Мы, не спеша, ехали ко мне домой.
— Долго ты будешь мстить Орфу? — уже подъезжая, спросил Сумман.
— Тебе его жалко? — я хотела повернуться, чтобы забрать свою куртку с заднего сиденья, но, едва пошевелившись, застонала от боли.
Сумман нахмурился, сам взял мою куртку и вышел из машины. На то чтобы открыть дверь меня хватило, а вот чтобы выбраться из машины, уже не совсем. Я, кряхтя начала выползать, тут уж мне, привычно, помог блондин.
— Можешь уже отпустить его, — он придерживал меня за спину, — он теперь для тебя не опасен.
Я разжала кулак. Потихоньку мы пошли домой. Консьерж и охранник проводили нас округлившимися глазами, но промолчали. Я хотела пойти в квартиру Ная, но Сумман настойчиво повел меня к моей двери. Я открыла дверь и рухнула на пуфик в прихожей. Расшнуровала ботинки и, держась за стену, поднялась. Сумман уже ждал меня в ванной. Он наверняка железный, не иначе. Я хмыкнула.
Привалилась к двери и наблюдала, как блондин умывается. Он уступил мне раковину, но не ушел. Я умылась. Кровь остановилась. Намечается синяк… красота. Сломала ноготь. Я сняла толстовку и могла полюбоваться на красивые синяки. Приедет Най, и что я ему скажу? А, придумала. Скажу, что Сумман не хотел идти за минералкой, а потом не захотел ею делиться. Он улыбнулся стоя у меня за спиной, но я видела его отражение в зеркале. Смыла остатки макияжа. Угораздило же меня именно сегодня накраситься.
— Тебе принести что-нибудь из одежды? — спросил блондин.
— Да, — я начала мыть плечи, — если не сложно.
Он ушел и вернулся с майкой и шортами.
— Мойся, переодевайся, и я тебя осмотрю, — он опустил глаза, — вдруг я перестарался.
— Сумман! — я обернулась и посмотрела на него. — Ты мне жизнь спас. Спасибо тебе.
Он закрыл за собою дверь, и я поплелась в душ. Быстро помылась и вырядилась в то, что принес мне блондин. Сам он уже привел себя в порядок в собачьей ванной. О нашей потасовке напоминали грязные разводы на его штанах.
— Ты как? — робко спросила я, вытирая волосы полотенцем.
— Собери волосы, — ответил он.
Я покорно взяла резинку и соорудила кубышку.
— Подойди, повернись спиной, — он засмеялся, — я бить не буду.
Я тоже засмеялась, и тело отдалось уже не такой, но все же болью. Он встал, подошел ближе. Провел рукой вдоль позвоночника, потом ощупал руки, пару раз он нажимал на больные места, и я вырывала руку.