В нескольких словах Большой Луи объяснил, как он узнал во встреченном им в *** молодом человеке того путешественника, который побывал раньше у него на мельнице, и адресата порученного ему письма — господина Лемора.
— Куда же он направлялся? И что делал он в ***? — спросила ошеломленная Марсель.
— Он направлялся в Африку, а в *** находился проездом, — ответил мельник, не спеша открыть карты. — Ближайшим образом дорога ему лежала на Тулузу. Он воспользовался утренней остановкой дилижанса, чтобы, пока другие пассажиры завтракают, сходить на почту.
— А где он теперь?
— Точно не скажу, где он может быть, но он уже не в ***.
— Вы говорите, он направлялся в Африку? В такую даль! Зачем?
— Именно затем, чтобы убраться как можно дальше. Так он ответил и на мой вопрос.
— Ответ этот яснее, чем вы думаете! — бросила Марсель, чье беспокойство все нарастало и невольно прорывалось наружу. — Друг мой, вы не так несчастны, как вам кажется! Есть судьбы более горькие, чем ваша.
— Ваша, например, сердечная вы моя?
— Да, мой друг, моя судьба много горше.
— Но не сами ли вы в том отчасти виноваты? Зачем вы наказали бедняге молодому человеку прожить целый год, мирясь с тем, что о вас не будет ни слуху, ни духу?
— Как! Значит он дал вам прочитать мое письмо?
— Вовсе нет! Он достаточно осторожен и скрытен, будьте спокойны! Но я так настойчиво выспрашивал его, так приставал к нему и столько угадал сам, что волей-неволей пришлось ему передо мной раскрыться. Ах, черт возьми! Я, видите ли, госпожа Марсель, больно охоч совать нос в секреты тех, кто мне по сердцу, потому как нельзя помочь людям, не зная, что у них на уме. Разве не так?
— Нет, мой друг, я очень довольна, что вы владеете моими секретами, как я владею вашими. Но, увы, при всей вашей доброй воле и сердечности вы ничего не можете сделать для меня. Однако скажите мне вот о чем: этот молодой человек не передал с вами для меня никакого ответа, ни в письменном виде, ни на словах?
— Он написал вам сегодня утром уйму глупостей, которые я отказался передать.
— Вы оказали мне дурную услугу! Выходит, что я не могу узнать его намерения?
— Он не придумал сказать мне ничего, кроме как: «Я ее люблю, но у меня хватит мужества…»
— Он сказал «но»?
— Возможно, он сказал «и»!..
— Это существенная разница! Вспомните, пожалуйста, Большой Луи!
— Он говорил то одно, то другое, он много раз повторял это.
— Вы сказали «сегодня утром» — так вы только сегодня выехали из города?
— Я хотел сказать — «вчера вечером». Было уже поздно, а у нас тут утро считается с полуночи.
— Боже мой! Что все это значит? Почему нет письма? Вы сами видели, как он мне писал?