Час этот пробил, когда осенью 1918 года явился к ней на прием некий молодой, франтоватый с виду пациент. Пожаловался для приличия на головные боли, передал как бы между прочим привет из Архангельска, от ее племянника, неизвестно каким образом очутившегося у англичан. Прощаясь, сказал, что рассчитывает не только на врачебную помощь, но и на сотрудничество, со значением подчеркнув это слово.
Вот эта самая встреча, а также все, что за ней последовало, и интересовала Чека. В особенности, конечно, интересовала она Профессора, лучше других знавшего, кем был этот молодой франтоватый пациент.
— Итак, к вам явился Поль Дюкс?
— Сперва он отрекомендовался как Павел Саввантев, а несколько позднее сказал, что является английским социалистом и корреспондентом «Таймс»… Человек он весьма осторожный и сразу всех карт никогда не выложит…
— Но все-таки выложил? Когда же это случилось и почему именно от вас требовалось сотрудничество?
— Вероятно, он был осведомлен о моих настроениях…
— Кем осведомлен?
— Этого я не знаю…
— Ну что ж, будем считать, что действительно не знаете. А какая помощь нужна была Полю Дюксу? С чего у вас началось сотрудничество?
— Не спешите, я все вам расскажу по порядку, — сказала Надежда Владимировна. — Верьте в мое безоговорочное раскаяние… Вы, по-видимому, даже не представляете, как я жажду помочь Чрезвычайной комиссии распутать весь этот грязный клубок…
И действительно, рассказала она о многом, изо всех сил стараясь завоевать доверие Профессора. Собственноручные ее показания, обдуманные, хладнокровные, написанные без помарок, ровным, уверенным почерком, составили целый том следственного дела.
По этим показаниям можно представить, как возник и формировался крупнейший заговор петроградского контрреволюционного подполья и как были расставлены силы заговорщиков в ожидании сигнала к началу операции «Белый меч».
Подробнейшим образом описывала Надежда Владимировна маршруты курьеров, технику шифровки, запасные, ни разу еще не испробованные, каналы связи, — к примеру, через Ладожское озеро, на рыбачьих баркасах, где заранее был оборудован тайник у бухты Морье. Организацией этого канала связи занимался по ее поручению Синий Френч; на озере у него есть помощники.
Никого она не щадила, безжалостно припирая к стенке.
— Вы лжете! — жестко обрывала Надежда Владимировна своих недавних друзей, когда ее приглашали на очные ставки. — Вы до сих пор не разоружились перед Советской властью!
Изворотливого Китайца без труда поймала на вранье, заставив сообщить еще неизвестные имена его осведомителей, работавших в Петроградском Совете. Люндеквист после недолгого запирательства вынужден был сознаться, каким затруднительным оказалось назначение его в Астрахань и как решил он лечь в госпиталь, срочно придумав себе болезнь.