— Нет! Тоник и счет.
Официант украдкой улыбнулся Каллену. Мол, знаем мы таких баб, не так ли, приятель? Он опять улыбнулся, как бы говоря: «Эти толстухи обычно заказывают чизбургеры, двойную порцию жареной картошки, лук и диетическую содовую. Так что пусть не дурит нам голову, правда, приятель?» — Еще один коктейль и грейпфрутовый сок для вас, сэр?
Карлтон Вудс кивнул. Судя по трубочкам, лежащим на столе, Каллен, обладая полицейской смекалкой, мог догадаться, что это будет уже четвертый коктейль Вудса.
— Мы уже несколько дней только тем и занимаемся, что отвечаем на вопросы наших коллег, сержант, и меня оскорбляют намеки на то, что мисс Моррис и я каким-то образом причастны к смерти этих полицейских. Я думаю, вы не обидитесь, если я скажу вам, что весьма сожалею о том, что их убили таким зверским способом.
Вудс обладал внешностью, с которой он вполне мог выступать в каком-нибудь телешоу — умный, красивый, молодой афро-американец. Будучи американцем, он пользовался уважением белых, которые звали его на обеды, предлагали работу и приглашали вступать в разного рода организации. Будучи африканцем, он мог спокойно навещать свою дорогую мамочку по воскресеньям и не бояться, что на него нападут хулиганы. Соединительная черточка в слове афро-американец не являлась в его случае уравнительной черточкой, скорее она была тем препятствием, которое он должен постоянно преодолевать — послушно исполнять чьи-то команды, не обращать внимания на всякие шпильки в свой адрес.
Маргарет Моррис положила свою руку на руку Вудса.
— Ну, Карл… Сержант Каллен сказал нам по телефону, что он не занимается расследованием этого убийства. Он просто собирает информацию об убитых полицейских.
Вудс искоса посмотрел на Каллена, стараясь найти отверстие, через которое он мог бы заглянуть в его душу.
— Вы друг Хриньяка?
На магнитофоне звучала песня в исполнении Тома Глейзера, «Иисус, Иисус, Иисус, ты утомился». Звук плыл.
Каллен кивком головы поблагодарил официанта за кофе и стал яростно размешивать его — обычно он не размешивал кофе, — пока официант не поставил на стол тоник для Маргарет Моррис и коктейль для Вудса, а сам не ушел к стойке.
Вудс одним глотком выпил половину своего коктейля.
— Он друг Хриньяка. Я слышал о нем от Чарльза Стори. Помнишь? Он дружил со Стори. Он дружил с парнем, которого обвиняли в убийстве Стори — его звали Вэлинтайн, Том Вэлинтайн. Он дружил с Хриньяком, который занял место Стори. Странно все это. Простой детектив дружит с начальством. И он дружит с этой журналисткой, которая писала для журнала «Город», а сейчас работает на телевидении. Ее зовут Энн Джонс. Он тот самый Каллен, который со всеми дружит.