Если вас смущает роль пророка, я вас не виню. Однако в условиях «экзистенциального кризиса» вы неожиданно для себя можете забраться на первый подвернувшийся ящик из-под мыла или даже на кафедру. Так было с психиатром Виктором Франклом, евреем, попавшим в фашистский концлагерь.
В книге «Человек в поисках смысла» Франкл (явно принадлежащий к СЧЛ) пишет о том, как часто он обнаруживал в себе стремление вдохновлять товарищей по лагерю, как интуитивно понимал, в чем и насколько сильно они нуждаются. Он также заметил, что в этих ужасающих обстоятельствах узники, которые могли благодаря окружающим находить хоть какой-то смысл в своей жизни, выживали успешнее в психологическом, а значит, и в физическом отношении:
«Чувствительные люди, с детства привыкшие к активному духовному существованию, переживали тяжелую внешнюю ситуацию лагерной жизни хоть и болезненно, но, несмотря на их относительно мягкий душевный нрав, она не оказывала такого разрушительного действия на их духовное бытие. Ведь для них как раз был открыт путь ухода из ужасающей действительности в царство духовной свободы и внутреннего богатства. Только так можно понять тот парадокс, что иногда люди хрупкой телесной организации лучше переносили лагерную жизнь, чем физически сильные натуры»[15].
Для Франкла смысл не всегда носит религиозный характер. В лагере он порой замечал, что смыслом его жизни становилась помощь окружающим, а в других случаях этим смыслом была книга, которую он писал на клочках бумаги, или его глубокая любовь к жене.
Этти Хиллесум – еще один пример сверхчувствительного человека, обретшего смысл и делившегося им с окружающими в те же тяжелые времена. В дневниках, которые она вела в Амстердаме в 1941–1942 годах, чувствуется ее стремление понять и преобразить свой опыт исторически, духовно и всегда внутренне. Медленная, постепенная и тихая победа духа вырастает из страха и сомнений автора дневников. По ее рассказам видно, как высоко окружающие ценили ее как глубокое утешение. Последние слова Этти, нацарапанные на обрывке бумаги и выброшенные из вагона для перевозки скота, в котором ее везли в Освенцим, – вероятно, самая любимая моя цитата: «Лагерь мы покидали с пением».
Этти Хиллесум опиралась на психологию Юнга и поэзию Рильке (оба – СЧЛ). О Рильке она писала:
«Странно думать, что… [Рильке] был бы, вероятно, сломлен обстоятельствами, в которых мы сейчас живем. Не это ли свидетельствует о том, что жизнь тщательно уравновешена? О том, что в мирные времена и при благоприятных обстоятельствах чувствительные художники могут искать чистейшее, наиболее точное выражение своих глубочайших мыслей, чтобы в более бурные и тяжелые времена другие могли обратиться к ним за поддержкой и готовым ответом на ошеломляющие их вопросы? Ответом, который они не в состоянии сформулировать сами, поскольку все их силы тратятся на удовлетворение элементарных потребностей. Увы, в трудные времена нам свойственно отмахиваться от духовного наследия художников „прежних“ времен со словами: „Ну и какой в нем теперь для нас прок?“