Но этого русским морякам оказалось мало, и они направляли окованные сталью тараны, словно наступили времена античных триер, в деревянные крепкие борта, скроенные из знаменитого английского дуба, которые рвались, словно промасленная бумага.
В дополнение ко всем несчастьям к Копенгагену вскоре подошли пять русских линкоров с паровыми машинами, и тогда адмирал воочию убедился, что вести правильный бой с ними невозможно.
Да и как прикажете сходиться с врагами в линию, если московиты пускают в ход свои «Копья сатаны». Ни один прием против них не сработал, даже разорвать дистанцию не получилось, ибо русские, используя паровые машины, все время подходили чуть не на пистолетный выстрел и поражали британские корабли своим дьявольским изобретением.
— Теперь-то их лордства поймут, что необходимо строить точно такие же линкоры, дабы остановить притязания восточных варваров… — пробормотал Паркер себе под нос.
В эту секунду к нему снова пришла мысль об ушедшем к Борнхольму отряде Нельсона. Зная вспыльчивый нрав своего одноглазого младшего флагмана, теперь он не сомневался в его гибели, ибо подошедшие русские линкоры имели следы повреждений, пусть и тщательно заделанных, и «Копья сатаны» пускали лишь трое из них — понятное дело, где и против кого использовали другие московитские «коптилки».
— Датчане открыли по нам стрельбу, сэр!
Капитан корабля чуть дрожащим голосом привлек внимание адмирала. Тот усмехнулся в ответ, поняв беспокойство офицера. Четыре британских линкора, чудом вырвавшиеся из Копенгагена, находились в столь плачевном состоянии, что даже пара-другая тяжелых ядер, попади в них с крепостных верхов, могла сулить неприятности, причем фатальные.
Паркер оглянулся и похолодел — за спиной, далеко на горизонте, тянулись к небу черные дымы.
— Сэр! — в голосе капитана Хардвуда прозвучал отчетливый страх. — Русские линкоры нас догоняют!
— Добавить парусов! — прорычал адмирал. — Принять два румба вправо!
— Это опасно, сэр! Мы можем выскочить на камни.
— Риск есть, капитан, знаю. Но шведы стрелять в нас не будут, а датчане просто не добросят ядра. Ветер попутный, и мы легко уйдем от русских.
«Ночь близка, и темнота нас надежно укроет от преследователей. Пусть поищут, море большое!»
В мыслях снова прорвался страх. Его корабли были настолько избиты, что грозили рассыпаться от собственных выстрелов, а потому рисковать в случайной перестрелке, даже сразившись против одного фрегата или брига, Паркер категорически не желал.
— Это хорошо, что шведский комендант оказался столь сговорчив! — Адмирал усмехнулся, без опасений рассматривая знакомые прежде стены шведской крепости.