Меня стал обволакивать все тот же терпкий запах одеколона. На сцене был полумрак, лица парня я по-прежнему так и не видела, я шла на поводу только у своих неизведанных чувств.
— Ты поможешь мне разобраться? — сказал мне тихий обволакивающий голос.
Мне трудно было поверить, что я уже опять сижу у него на коленях. Тем не менее это было так, и я ничего не могла с этим поделать.
Даже самой себе я не могла признаться, что больше всего на свете я хотела бы, чтобы сейчас все было именно так и никак иначе.
— Что вы сказали? — спросила я.
Он улыбнулся. Если я сейчас подниму руку, то смогу снять темные очки. Он как будто понял.
— Ничего, что я в очках? — сказал он.
Я вздохнула.
— Конечно, ничего, — сказала я, — ведь это я у вас в гостях, а не вы у меня.
— А если бы это я был у тебя в гостях? — опять улыбнулся он.
Я снова вздохнула.
— Все было бы точно так же.
Он подумал.
— Я могу снять бороду.
— Правда?
— Правда.
Я чувствовала его дыхание, его тепло. А мы с ним довольно-таки интересно вели тут светскую беседу. Как будто женщина сейчас не сидела на коленях у мужчины, и их обоих не бил электрический разряд.
— Будет здорово, — сказала я.
— Что будет здорово?
— Увидеть ваш подбородок.
Он рассмеялся.
— Попробуй, — сказал он.
— Я?
— А кто же еще?
— А вы сами не можете?
— Конечно, не могу, — сказал он, — ты же видишь, у меня руки заняты.
И я увидела, что у него действительно руки заняты. В одной руке он держал мою руку, а другой рукой нежно обнимал меня за талию.
Рукопись, которую он так заинтересованно читал в самом начале, давно лежала на полу.
И еще я давно заметила, что, когда с тобой начинает происходить что-то неизведанное, жизнь вообще не собирается отвечать твоим фантазиям. У ворот настоящего замка тебя вовсе не ждет интересный тебе принц в серебристой накидке или, на худой конец, в белоснежной заколдованной медвежьей шкуре.
Когда тебе всего лишь нужно наклониться и поцеловать его. И все эти накидки или шкуры сами упадут к твоим ногам. О нет.
Ты должна будешь сидеть в мерцающем свете рампы на коленях у незнакомца, и одной отрадой тебе будет — наконец увидеть вблизи его прекрасный подбородок.
Я подняла руку, прикоснулась к его щеке и стала отклеивать накладную бороду.
— Осторожнее, — попросил он, — вообще-то тут специальный раствор нужен.
— Может, раствор принести? — предложила я.
— Нет-нет, я тебе доверяю, — сказал он, — ты не станешь причинять мне боль.
Я видела, что он улыбается. Мне нравились его шутки. Мне было уютно в его обществе.
У меня было очень странное и теплое ощущение. Нет, не такое, как будто бы мы с ним давно друг друга знаем и это и есть тот человек, за которым я согласна идти на другой конец света.