— Сегодня ты не слишком разговорчива, Франческа, — наконец произнес он.
Франческа оторопела. Это Маркус не произнес ни слова с первой минуты встречи! А теперь упрекал ее, да еще таким серьезным тоном… значит, он все-таки презирал ее!
— По-моему, я напрасно пришла сюда, — начала она.
— Почему ты так решила?
Франческа смутилась. Правил этой игры она еще не уразумела и, хотя давно привыкла к разочарованиям, боялась быть отвергнутой этим человеком. Рана оказалась бы слишком глубокой.
— Вчера я дурно вела себя.
— Когда столкнула меня в ручей? Я же простил тебя.
— Нет, позднее.
Он остановился, повернулся и взял ее за руки.
— Ты была… изумительна. Это я совершил ошибку, поддавшись искушению поцеловать тебя. — Он вновь замолчал.
Спустя некоторое время Франческа решилась спросить:
— Но почему?
— Потому что ты слишком молода. И невинна. Потому что сегодня утром прибьш отец Джека, чтобы увезти его домой, и… Франческа, я должен уехать вместе с ними. Меня пригласили сюда лишь затем, чтобы я присматривал за своим кузеном. А я не справился с задачей.
Франческа не сумела сдержать негромкий вскрик. Маркус еле слышно чертыхнулся.
— Мне нет прощения. Я подвел Джека и причинил боль тебе, и это мучает меня, как ничто другое, поверь мне.
Франческа крепко сжала губы. Она не собиралась унижаться и умолять. Такое разочарование ей еще не доводилось испытывать, но она давно научилась скрывать свои чувства, и опыт пошел ей на пользу. Но для этого ей потребовалось собрать все свои силы.
— Вам незачем так переживать, — наконец заявила она. — В конце концов, я знала, что вы гостите в Уитем-Корте, и все-таки позволила вам поцеловать меня. Именно так и поступают повесы, не правда ли?
— Повесы?!
Франческа не обратила внимания на возглас Маркуса. Она продолжала:
— И жалеть меня ни к чему. Наше знакомство порадовало меня, тем более что оно ограничилось поцелуями. Надеюсь, мне предстоит еще много столь же приятных минут — когда я начну выезжать в свет и отправлюсь в Лондон. — Ей удалось даже изобразить ослепительную улыбку. — Скоро отец заберет меня отсюда. Он часто пишет об этом в письмах…
— Франческа… — Он произнес ее имя с бесконечной нежностью, и она осеклась.
— Поэтому можете поцеловать меня еще раз, если хотите, — ничего страшного.
— О, Франческа, моя милая, отважная девочка! Я знаю, как много значат для тебя эти поцелуи. Господи, ну разве я мог подумать? Иди ко мне!
Он поцеловал ее — нежно, как в первый раз, но затем обнял ее так, что у Франчески прервалось дыхание, и принялся осыпать поцелуями, шепотом повторяя ее имя. Постепенно пламя страсти погасло, и он отстранился.