Маркус в нерешительности шагнул к ней, но опомнился и грациозно поклонился.
— Как вам будет угодно. Всего доброго, Франческа.
Спускаясь с холма, она чувствовала спиной его взгляд и надеялась лишь, что Маркус не видит, как дрожат ее руки, и не слышит лихорадочный стук сердца.
Маркус с изумлением обнаружил, что, несмотря на прошедшие девять лет, непонятные узы по-прежнему связывают его с этой девушкой. Ужасы войны, волнения мирного времени, отнимающее массу сил управление огромным и процветающим имением вытеснили у него из головы мысли о Франческе, но стоило им встретиться, и он вновь ощутил странное душевное родство с ней. Это ощущение было необъяснимым, а посему досадным.
Он стоял, глядя вслед Франческе, и каким-то шестым чувством понял, что насчет тети она солгала — из гордости, точно так же, как много лет назад солгала, рассказывая об отце, готовом обеспечить ей блистательную светскую жизнь. Судя по всему, тревога о будущем терзала Франческу давно. И если верить сплетням, которые Маркус услышал вчера вечером, у нее было немало причин для беспокойства. Ему лишь с большим трудом удалось перебороть желание броситься вслед за ней, вытрясти из нее истину, а затем успокоить и защитить от всех напастей.
Что за чушь! Не менее нелепым было и то, что произошло с ним девять лет назад, тогда еще с нищим офицером армии Веллингтона. В то время он был убежден, что всю жизнь будет любить только Франческу, и лишь вмешательство дяди уберегло его от губительной ошибки. Дядя оказался прав: Маркус и впрямь забыл о мимолетной встрече, едва вернулся в армию!
Но обнаружить, что за девять минувших лет он не утратил острого стремления защитить Франческу, было попросту смешно. Подумать только: он, тридцатилетний мужчина, богатый, утонченный, придерживающийся не слишком строгих принципов, видный и достойный жених… над ним будет потешаться весь Лондон! Надо взять себя в руки, чтобы впоследствии не пожалеть о своей слабости. Нетерпеливо передернув плечами, он зашагал в противоположную сторону.
Вернувшись в Шелвуд-Мэнор, Франческа обнаружила, что Агнес Коттер ждет ее. Горничная была встревожена.
— Мисс Шелвуд вдруг стало совсем плохо, но она и слышать не хочет о том, чтобы послать за доктором Вудраффом. Что же мне делать, мисс Фанни? — Наверное, положение и впрямь было отчаянным: впервые в жизни Агнес взывала о помощи.
— Отправьте Сайласа за врачом немедленно, — невозмутимо приказала Франческа.
— Но мисс Шелвуд…
— Всю вину я беру на себя, Агнес. Возвращайтесь к тете, но ничего ей не говорите — ей ни к чему лишние волнения. Побудьте с ней до приезда врача, а затем я сменю вас.