На мне были теннисные туфли, свободные спортивные штаны, майка. Появившийся вслед за мной Генри Эшбьюри был упакован в плотный купальный халат. Он сбросил его и остался в боксерском трико.
Выглядел он ужасно.
– Ну, – сказал Генри, указав на свое округлое брюшко, – вот чем вам нужно прежде всего заняться. – Он побрел к тренажеру и включился в работу, пыхтя и отдуваясь. Спустя минуту он отступил и кивнул мне: – Хотите размяться?
– Нет.
– Мне тоже не хочется, но я должен.
– Почему бы вам не постараться вообще сидеть прямо, добиваясь лучшей осанки?
– Я чувствую себя особенно уютно, свернувшись в кресле. Так мне удобнее.
– Тогда продолжайте упражняться, – распорядился я.
Он метнул на меня быстрый взгляд, по-видимому, хотел что-то возразить, но сдержался, вернулся к тренажеру и еще немного поработал с ним. Затем взвесился на весах и подошел к матам.
– Вы думаете, что сумеете научить меня тем приемам, которые демонстрировал вчера джеп?[1] – спросил он.
Я посмотрел ему прямо в глаза:
– Нет.
Он рассмеялся и надел халат. После этого мы посидели, поговорили о политике, пока не пришло время принимать душ и одеваться к завтраку.
После завтрака Эшбьюри отправился к себе в контору. Позже, около одиннадцати, я встретился с Альтой, спускавшейся в столовую. Она, очевидно, уже слышала обо мне.
– Пойдемте, составьте мне компанию, пока я буду завтракать, – пригласила она. – Я хочу поговорить с вами.
Это был удобный случай познакомиться с ней поближе. Я помог ей усесться за стол и расположился напротив с чашкой кофе с сахаром и сливками, тогда как она пила черный кофе с тостами и курила сигарету.
– Итак? – спросила она.
Я вспомнил, как настойчиво Генри Эшбьюри советовал мне оставаться самим собой и не форсировать событий.
– Что «итак»?
Она расхохоталась:
– Вы ведь тренер, инструктор по физкультуре, – так, кажется?
– Да.
– Вы не очень-то похожи на боксера.
Я промолчал.
– Моя мачеха утверждает, что значение имеет не вес, но скорость нанесения удара. Она твердит, что вы неукротимы, стремительны, как удар молнии. Я должна как-нибудь посмотреть, как вы работаете.
– Я тренирую вашего отца. А он не увлекается боксом.
Она критически оглядела меня и заявила:
– Я понимаю, почему вы предпочитаете джиу-джитсу. Это, должно быть, интересно.
– Должно быть.
– Говорят, что вы великолепны, что вы перенимаете у японцев все лучшее и можете состязаться с любым противником…
– Это не совсем так.
– Но разве папа не видел сам, как вы перебросили через голову известного японского мастера по джиу-джитсу?
– Может быть, найдем другую тему для разговора?