– Прекрасно, продолжайте. Что случилось потом?
– Потом она стала говорить дерзости, и я потерял терпение, сказав, что своей неосмотрительностью она поставила меня в крайне неприятное положение.
– Какие именно слова вы употребили?
– Я сказал, что она слишком много треплет языком.
– И что потом?
– Она стала плакать.
– Продолжайте. Я не могу сидеть здесь так долго, выцеживая из вас слова в час по чайной ложке. Что произошло? Она принялась плакать, тогда вы ее уволили, так?
– Нет, я ее не увольнял. Она встала и, не говоря ни слова, вышла из кабинета и села за пишущую машинку.
– Продолжая плакать?
– Думаю, что так.
– Тогда вы поднялись, пошли за ней и…
– Нет, я этого не сделал.
– Что же вы сделали?
– Я сидел и ждал… Потом пришли вы.
Берта сердито сказала:
– Проклятие, почему вы не пошли и тут же не уволили ее, не покончили с этим сразу?
– Потому что я еще не был уверен, что должен ее уволить. Я потерял самообладание и хотел еще раз все обдумать.
– Но вы собирались уволить ее, когда она успокоится.
– Откровенно говоря, миссис Кул, я точно не знал, что мне делать.
– Вы, без сомнения, не собирались оставлять ее дольше у себя на службе, – подсказала Берта.
– Ну, я не был уверен, и я, наверное, был виноват, но только частично.
Берта с досадой произнесла:
– Все, что вам надо было сказать, так это то, что вы собирались уволить ее из-за этой неосмотрительности; что вы наконец решились и единственной причиной, по которой вы не сделали этого раньше, было ваше нежелание докучать ей, пока она не успокоится. Вы не хотели сцен. Вы решили подождать, когда мы с сержантом Селлерсом уйдем, и тогда сказать ей, что вы больше не нуждаетесь в ее услугах. Когда вы это подтвердите, то будет ясно, что она уволена не из-за моих слов в ее адрес. Вы меня поняли?
– Да, юридическую сторону дела я понял.
– В этом и состояла вся проблема, – сказала Берта. – Но мне пришлось вытягивать из вас это, а вы тянули веревку изо всех сил назад, словно испуганная лошадь. Только, ради бога, не размазывайте то, о чем мы с вами наконец договорились с таким трудом.
– Но поскольку я ценю юридическую сторону дела, миссис Кул, боюсь, что не смогу вам помочь.
– Что вы хотите этим сказать?
– В то время я не собирался увольнять мисс Дирборн. Это решение я принял позже.
Берта вздохнула.
– Хорошо, во всяком случае, я могу положиться на вас и дать показания, что у вас был с ней разговор по этому поводу.
– Нет, миссис Кул!
– Что «нет»?
– Категорически нет. Тогда меня спросят, в чем я упрекал ее… и если обнаружится, что мне пришлось отчитать ее за то, что она сказала моей теще, тогда миссис Голдринг никогда мне этого не простит. Она заявит, будто я пытался что-то утаить, а она как мать Мейбл… Нет, миссис Кул, я ничем не могу вам помочь. Это только между мной и вами. Даже если в суде меня спросят, то я буду отрицать, что у меня с мисс Дирборн произошло какое-либо объяснение. Я должен это сделать.