Я почти физически ощущал, как стою на шатком помосте, а палач натягивает мне на голову черный мешок и затягивает петлю на шее.
Я вышел из дома и направился к автостоянке, где наше агентство арендует небольшую площадку для двух машин. Хотел кое-что проверить.
Наша машина номер два, та самая, в которой я ехал, когда кончился бензин, та самая, которую я бросил на дороге, когда украл другой автомобиль, стояла на своем обычном месте.
Я включил зажигание и проверил, есть ли бензин в баке. Бак был полон. Дежурный не знал, когда машину поставили на стоянку. Это было ночью. Когда он пришел, автомобиль уже стоял.
Я не стал задавать больше вопросов.
Я вошел в контору с утренней газетой под мышкой, стараясь казаться беспечным.
Элси Бранд, моя секретарша, оторвалась от печатания и улыбнулась мне.
– Как провел уик-энд? – спросила она.
– Прекрасно, – ответил я.
– У тебя очень бодрый вид.
– Чувствую себя превосходно, – заверил я. – А ты выглядишь как кинозвезда. Берта у себя?
Она кивнула.
– Она просила зайти.
– Если меня будут спрашивать, я у Берты.
Я вошел в Бертин кабинет.
Берта стрельнула в мою сторону своими маленькими глазками, повернулась на вращающемся стуле. Стул скрипнул в знак протеста.
– Закрой дверь, дружок.
Я закрыл.
– Ну, как у нас дела? Что ты сделал для того, чтобы сократить восемьдесят тысяч на сумму гонорара?
– Как насчет сумки?
– Видит бог, – сказала она, – с сумкой не было проблем.
Стоит только сказать Берте, что нужно сделать, и она тут же сделает.
– Где сумка? – спросил я.
Она отодвинулась вместе со стулом и вытащила сумку из-под стола.
– Как тебе удалось добыть ее?
– Я пошла к Стэнвику Карлтону и сказала, что хочу написать статью о случившемся, что я не считаю полицейскую версию верной; что, возможно, все было подстроено специально для того, чтобы скрыть нечто более серьезное.
– Что, например?
– Господи, я ему не сказала что. Так, общие рассуждения, но в блестящей упаковке. Бедный малый был убит горем. Я позволила ему поплакать у себя на плече, а потом влила в него спиртное, чтобы привести его немножечко в чувство. Я сказала, что мне нужна сумка. Он отдал ее и поцеловал меня. Представляешь, дружок, этот сукин сын меня поцеловал!
– Но зато у тебя есть сумка, – попытался я утешить ее.
Берта вытерла рот тыльной стороной ладони и сказала:
– Ты прав, черт возьми! У меня есть сумка.
Я внимательно осмотрел сумку.
– Ты не знаешь, в ней кто-нибудь рылся с тех пор, как…
– Откуда мне знать, черт возьми! Ты же знаешь полицию! Я спросила у Стэнвика Карлтона, заглядывал ли он в сумку, но он сказал – нет, он не может этого вынести.