Проклятие дома Виндзоров (Абаринов) - страница 61
И вот теперь, когда у власти наконец «ответственное министерство», как же не обнаружить факты, не вскрыть заговор венценосных предателей, не подкрепить доказательствами «инстинктивный голос» и «субъективную уверенность»?
Вот для чего были арестованы Николай Александрович и Александра Федоровна Романовы.
Судить царя! Такого в русской истории еще не бывало.
Судили Карла I в Англии, судили Людовика XVI во Франции, но оба процесса были, скорее, судилищами. В России же царей убивали тайно. Параллели с обеими революциями напрашивались сами собой. Но вожди русской революции не желали таких сравнений. Они хотели судить царя честным судом, воздать ему по справедливости.
Отсюда идея предъявить царю и царедворцам обвинения по законам Российской империи. Им, в частности, предполагалось вменить государственную измену по статье 108 Уголовного уложения. Планировались открытые судебные процессы, которые разоблачат перед всем миром преступность царского режима.
Для расследования преступлений высших сановников была учреждена Чрезвычайная следственная комиссия, а в ее составе – специальный отдел с изумительным названием, больше подходящим для какого-нибудь церковно-демонологического учреждения, «Обследование деятельности темных сил». Председатель Чрезвычайной комиссии присяжный поверенный Муравьев был убежден в виновности царя и царицы. Он верил даже слухам о прямом проводе из царскосельского дворца в Берлин, посредством которого Александра Федоровна будто бы выдавала кайзеру Вильгельму военные тайны. Провод искали, но не нашли.
В интересах этого следствия Керенский и ввел режим, затруднявший Николаю и Александре общение не только с внешним миром, но и между собой. Был период, когда им запретили встречаться иначе, как за столом, причем во время этих встреч в присутствии соглядатаев они должны были говорить только по-русски и на «общие темы». У супругов изымались документы, в том числе их частная переписка. Не сумев оградить свою частную жизнь от вторжения (некоторые письма частного характера попали в газеты), бывшая императрица стала жечь бумаги. Керенский, узнавший об этом от прислуги, тотчас учинил обыск в помещениях семьи.
О «материалах», свидетельствующих против царицы, рассказывает товарищ председателя комиссии, бывший прокурор Петербургской судебной палаты С. В. Завадский, в конце концов не выдержавший профанации и подавший в отставку: «В одном газетном листке – из тех, что „республиканские убеждения“ смешивали с „грубой развязностью“ – появился ряд телеграмм за подписью „Алиса“. (Алиса – имя императрицы Александры Федоровны до православного крещения. –