Этим свидетельствам можно верить, а можно не верить. Однако непреложный факт состоит в том, что Великобритания отказалась поддержать Францию, а без этой поддержки французский генеральный штаб во главе с генералом Гамеленом решительно отказался начать боевые действия против немецких частей.
Оговоримся: сами по себе германофильские или даже пронацистские взгляды в тогдашнем британском обществе не могли считаться ни предосудительными, ни экстравагантными, ни маргинальными, ни тем более предательскими. Основатель Британского союза фашистов сэр Освальд Мосли был вполне респектабельным членом общества, одним из самых многообещающих молодых английских политиков; свой фашистский союз он организовал еще до победы нацистов в Германии, в октябре 1932 года. Идея войны с Германией не пользовалась успехом ни у широких масс, ни у правящего класса; «партия мира» была сильнее и влиятельнее «партии войны». Однако одно дело мода на нацизм или прагматические интересы лондонского Сити, не желающего потерять свои инвестиции в восстановление немецкой экономики, и совсем иное – нацистские симпатии короля в сочетании с его амбициями и опасными связями женщины, на которой он твердо намерен жениться.
Летом 1940 года Черчилль в разговоре с Болдуином признал, что ошибался, поддерживая Эдуарда. Много лет спустя Черчилль беседовал на досуге с лордом Бивербруком. Последний, по его собственным словам, заявил, что поскольку они ни разу в жизни не соглашались друг с другом, то в каждом случае один из них был прав. На это Черчилль ответил, что исключение составляет история с отречением – в тот раз ошиблись оба.
Оказалось, однако, что после отречения герцог Виндзорский стал едва ли не опаснее, чем до.
* * *
В октябре 1937 года герцог и герцогиня Виндзорские отправились с визитом в нацистскую Германию с официальной целью изучения положения рабочих в Третьем Рейхе. Британский посол в Берлине сэр Нэвилл Гендерсон получил указание Форин-офиса не принимать участие ни в каких мероприятиях, связанных с пребыванием Виндзоров, и направить на встречу дипломата низкого ранга. Из Берлина. Где они познакомились со всей нацистской верхушкой, Виндзоры направились в Дюссельдорф, затем в Лейпциг – повсюду герцога и герцогиню встречали толпы восклицаниями «Хайль Виндзор!» и «Хайль Эдвард!», а он щедро отвечал на приветствия нацистским салютом.
Наконец, 22 октября автомобильный кортеж, сопровождаемый эскортом СС, достиг Берхтесгадена, где располагалась самая впечатляющая резиденция Гитлера – альпийское «Орлиное гнездо». Хозяин встречал гостей на пороге дома. Содержание беседы Гитлера и герцога неизвестно. Отчет, найденный в бумагах немецкого МИДа, остается секретным. В 1966 году герцог вспоминал: «Он (Гитлер. – В. А.) внушал мне, что красная Россия – единственный враг, и что британским, равно как и европейским интересам, отвечает позволить Германии нанести удар на востоке и сокрушить коммунизм навсегда». После беседы был накрыт вечерний чай, а затем гости направились к выходу. Один из немногих сопровождавших их журналистов, корреспондент «New York Times», написал, что «герцогиня находилась под явным впечатлением от личности фюрера, а он давал понять, что они стали друзьями, прощаясь с ней с подчеркнутой нежностью».