Она обняла сбоку Бето и, перегнувшись так, что заслонила ему обзор, жадно поцеловала его в губы. Машина резко дернулась влево. Тут же сзади, спереди и с боков послышались суматошные клаксоны движущихся в сторону парка Чапультепек машин.
— Нет, с ума сошла ты! — расхохотался Бето, выровняв машину.
— О! Я люблю тебя! — театрально выкрикнула Лили, прижав руки к груди.
Почему-то настроение Бето улучшилось. С этой плутовкой не соскучишься, подумал он, улыбаясь, и с тем же театральным наигрышем воскликнул, использовав только что вычитанную в журнале фразу Оскара Уайльда:
— Каждый мужчина может быть счастлив с женщиной при условии, что она его не любит!
Заливистый смех Лили, перекрыв шум моторов, донесся до нескольких машин, водители которых приветливо помахали ей рукой.
В этот субботний вечер ресторан-кабаре «Габриэла» был почти полон.
На предыдущей неделе сменили «тропическую» программу на новую, «эротическую», достаточно смелую, но в пределах допустимого. В планы Бласа Кесады не входило общение с полицией нравов и тем более с католической прессой.
Самым скабрезным номером в первом отделении программы был аттракцион под названием «Секс-конструктор». Суть номера со всей прямолинейностью объяснила зазвучавшая из динамиков песенка:
Ноги, груди, бедра, животы
разной формы, плотности и цвета!
Складывай из них без суеты
идеальный образ для дуэта!
Шумнее других вел себя перебравший неразбавленного виски Кики, который то и дело получал под столом пинки от Себастьяна.
— Кики, кретин, застегни «молнию» на рыле! — шипел на него Себастьян. — На нас смотрят!
— Потому что мы самые орлы! — хихикал Кики. — Ты чего лягаешься!
У Кики были основания радоваться: как никогда удачно он сбыл сегодня тридцать порций «нюхалки» перекупщику — ученику-старшекласснику. Себастьян не одобрил акцию: возможное наказание за сбыт наркотиков несовершеннолетним было намного суровее.
На сцене кабаре за высокой ширмой выстроились пять девушек-моделей.
Приподнялась нижняя часть ширмы, и посетителям открылись пять пар разнокалиберных ножек.
Жюри, составленное из посетителей кабаре, должно было выбрать одну пару анонимных конечностей.
— Ну ты гляди, Себастьян! Одни других лучше! Вон те с краю, об заклад бьюсь, ноги Вивиан!
— Для тебя любые ножки без разбору — Вивиан!
— Не скажи! Я ее ноги на дюжину других не променяю! — привстал Кики, хлопнув ладонью по столику.
— Сиди смирно, кретин! — тихо прикрикнул Себастьян, рывком усадив его на стул.
Жюри быстро определило неведомую обладательницу наилучших ног, пометив оба ее колена большущим, сомнительной формы красным фломастером, после чего шторка задернулась, но открылась другая, выше, обнаружив второй «этаж», состоящий из пяти едва прикрытых женских бедер, соблазнительно переваливавшихся с бока на бок.