Мать Бласа Кесады, манекенщица, была кубинка, она зачала его от неведомого Бласу мексиканца во время короткой поездки в Мексику за несколько лет до кубинской революции.
В Гаване Блас закончил школу с художественным уклоном и поступил на работу помощником режиссера на киностудию в гаванском предместье Кубанакан. Он увлеченно осваивал новое дело.
Во время пресловутой кампании по борьбе с буржуазными влияниями, когда специальный сектор революционного министерства внутренних дел устроил гонения на наркоманов, гомосексуалистов, лесбиянок и на любого, чье поведение и вид могли показаться «буржуазными», одна из соседок Бласа по коттеджу, в котором он жил с матерью, написала на него лживый донос как на гомосексуалиста. Цель была проста, как кожура от банана, которую бросают под ноги прохожему. Стараниями соседки Блас «поскользнулся»: после унизительных допросов его с матерью выселили из их половины коттеджа, которую «революционно бдительная» соседка тут же и присовокупила к своему жилью, где припеваючи зажила со своим любовником.
От нервного потрясения мать слегла и вскоре умерла.
А соседка изрядно обгорела после того, как Блас подпалил коттедж.
Он скрывался, а потом, как и многие кубинцы, бежал с «острова свободы» на маленькой лодчонке, посчитав единственным «островом свободы» самого себя.
В Мексике он связался с кубинской мафией, участвовал не в одном мокром деле, и не всегда выходил из них сухим…
За понюшку наркотиков Диего Авилла слезливо выкладывал ему, эпизод за эпизодом, свою историю, которая сводилась к следующему.
Два состояния — семейства Сальватьерра и унаследовавшей богатое ранчо Марианны Вильяреаль — стали объектом посягательств гангстера Фернандо Брондуарди, мошенника Диего Авиллы и его любовницы Ирмы Рамос, которая приходилась Марианне мачехой.
На манер Шехерезады Диего растягивал свою историю, отдаляя момент, когда Блас прекратит «подкармливать» его наркотиками. Но, в отличие от крутобокой восточной рассказчицы, Диего Авиллы хватило на гораздо более короткий отрезок времени, нежели тысяча и одна ночь.
Блас Кесада сразу уяснил главное: Диего Авилла ударом бронзовой статуэтки устранил Фернандо Брондуарди, а самого Диего и его красавицу любовницу Ирму Рамос временно устранило правосудие.
Мухи пойманы, пирог остался. И пирог вкусный.
Это только кажется, что современные капиталы надежно укрыты, надежно охраняются.
Новые грабители находят все новые и новые способы ограбления банков с помощью электронных ухищрений. У Бласа Кесады не было таких талантов, но у него был природный нюх на чужое и незаурядная фантазия (он ведь действительно мог стать хорошим режиссером) для разработки и осуществления операций, которыми гордилось бы самое современное разведывательное управление.