— Ты пригласил к себе, — сказал Кики. — Так мы с Себастьяном заглянем?
У Бето мелькнула мысль: надрался и ничего не помнит, а то, что из чистой вежливости он пригласил их зайти, не забыл… Эта вполне резонная мысль тут же улетучилась.
— Конечно, только предупредите часа за два…
Откуда ему было знать, что Кики появился рядом с Бето по указке Себастьяна, это он не забыл о приглашении, а было оно как нельзя кстати.
Гораздо больше занимало Бето другое: какой такой «мужской совет» ожидала получить от него Лили? Забыла спросить? И если это даже был только повод, чтобы вытащить его на свидание, то что он ответит Марисабель, когда та спросит его о характере «женского вопроса» и смысле «мужского ответа»?
В отличие от отца, Бето, испытывая чувство досады, пользовался другим жестом — кусал большой палец правой руки, при этом выражение лица у него было, как у человека, по ошибке съевшего вместо ложки конфитюра из киви ложку касторки.
Марианна и Чоле прервали разговор о детях в ту самую минуту, когда вернулась Марисабель.
Ее привез Серхио, друг из балетного училища, она заметно прихрамывала. На вопрос Марианны, что произошло, она, помолчав, ответила:
— Потянула ногу на занятии в балетном классе…
Марианна всплеснула руками.
— Марисабель, я немедленно вызову доктора! — и направилась к телефону.
Марисабель капризно топнула ногой.
— Мамочка, прошу тебя, не беспокойся, это чисто профессиональное, у нас это часто бывает. Помнишь, когда я еще дома с мамой Джоаной занималась?..
— Но это может быть опасный вывих, и ты поначалу просто не чувствуешь, насколько это серьезно!
Марисабель поцеловала Марианну и отчеканила:
— Я не маленькая. Если почувствую себя хуже, мы тут же вызовем нашего доктора.
Марисабель прилегла на кушетку.
Чоле, которая сразу бросилась на кухню, через некоторое время вернулась, неся баночку с каким-то снадобьем, вату и бинт.
— Тепескоуите! — с уважительным трепетом сказала она, показывая склянку. — Вмиг как рукой снимет. Древнее индейское средство. Мне из деревни присылают для моих суставов! — и начала отвинчивать крышку.
— Да что вы, право!.. Я ведь ясно сказала, оставьте меня в покое! — на глазах Марисабель выступили слезы.
— Марисабель, мы уважаем твою независимость, — сказала Марианна. — Но и ты должна уважать наше внимание друг к другу.
— Я понимаю, мамочка. — Ее губы задрожали, и она разревелась, как в детстве. — Не обращайте внимания. Просто у меня такое настроение. Ничего не клеится. Меня сегодня и преподавательница по истории искусств отчитала…
Она вытерла глаза платком и улыбнулась Чоле.