— То есть судьба проживающих в этом городе вам не совсем безразлична?
Славик уже немного охмелел. Сморщился, обдумывая слова сыщика.
— Это мой город… — внезапно он расхохотался. — Что за детский сад, Константин? Изберут Харитона — и город сразу же провалится в черную дыру? Да черта с два! Он может стать отличным мэром. Куда он денется? Уменьшится ввод в эксплуатацию капитального жилья? Перестанет бегать городской транспорт? Отменят льготы или их компенсацию? Даст по башке уличная преступность? Бред! Он взвалит на себя ответственность и, дабы подольше продержаться у власти, будет вынужден со-от-вет-ство-вать! Рядовой обыватель ни черта не поймет!..
— Но вы же сами хотели со мной встретиться, — перебил Максимов.
— Но я же не знал, что речь пойдет о Харитонове, — простодушно признался Славик. — Вернер передал, что есть убойный сюжет… Хотя сюжетец, что ни говори, действительно убойный… — Славик ожесточенно выдрал из уха волосинку и принялся разрывать на части.
За этим процессом любопытно было наблюдать. Он вскакивал, тут же садился, опять подпрыгивал, начинал носиться кругами по террасе. Наконец свалился в кресло и надолго замолчал. У постороннего наблюдателя могло создаться впечатление, будто бы Славик Шустрый умер.
Но он и не думал.
— Есть один потенциальный недоброжелатель, — вкрадчиво сказал Славик и обволок Максимова задумчивым взглядом.
— Потенциальный? — печально улыбнулся Максимов. — То есть недоброжелатель пока не знает, что он желает недоброе?
— Именно. В январе боевики местного национала Голобородько славно погудели на Центральном рынке. Куча пострадавших азербайджанских лиц. Два трупа — некие Далганов и Мамедов. Первый — молодой паренек, осмелившийся дать сдачи. Второй — солидный оптовик, оказавшийся не там и не вовремя. Некто Хасанов, заправлявший кавказской братией, был вынужден свернуть работу. Свято место тут же заняли — причем более сговорчивые люди. В свое время мне попали в руки убедительные доказательства сговора Голобородько с Харитоновым. Мол, твои люди разносят рынок, а мои прикрывают. Империя Фикрата слегка треснула…
— Фикрата? — шевельнулся Максимов. — Я знаю Фикрата…
— Многие знают Фикрата, — перебил Славик. — Торгует цветами, и не только. Но самая фишка знаешь, в чем? Погибший Мамедов — это его родной племянник.
— Во как? — удивился Максимов.
— Ага. Про обычай «смерть за смерть» мы не будем — это понятно. До Голобородько Фикрату дотянуться не удалось — инфаркт случился в феврале с Голобородько. Отнюдь не по вине Фикрата. А о сговоре нациста с Харитоном Фикрат как будто бы не знает… А может, и правда, не знает, как вы думаете, Константин? — Славик ехидно прищурился. — А что мешает поставить его в известность? Вы представляете себе возможности Фикрата?