Теперь ключ! Привезенцев осмотрелся по сторонам. Куда она могла его деть? Он открыл дверцы шкафа. Здесь на плечиках висело несколько платьев, деловой костюм и кожаный плащ. Привезенцев стал осматривать содержимое карманов. Однако кроме носовых платков, сережки со сломанной застежкой и небольшой записной книжки ничего не нашел. Он опустил взгляд вниз и увидел дорожный чемоданчик. Отчего-то ему стало страшно рыться в ее вещах. Стало казаться, будто Шестакова вовсе не мертва, а просто притворилась и сейчас наблюдает за ним. В какой-то момент Привезенцеву вдруг показалось, что она смотрит на него. Он обернулся. Его проблема лежала в той же позе, какой он ее застал утром. Хотя стало казаться, что бедняжка уменьшилась в размерах. Привезенцев перевел взгляд на пустой угол, потом в окно и неожиданно вспомнил, что за расположенным напротив зданием есть церковь. Ее купола видны, если подъезжать к гостинице от центра города. Несколько раз осенив себя крестом, он вдруг почувствовал уверенность и спокойствие. Привезенцев вновь повернулся к шкафу и продолжил осмотр. Чемодан оказался наполовину пустой. Нетрудно догадаться, что свободное место занимали висящие сейчас на плечиках предметы гардероба. Привезенцев взял свернутый шарф из шелка и положил прямо на пол рядом. Под ним оказался спортивный костюм. Заглянув под него, обнаружил несколько комплектов нижнего белья и колготы. Поморщившись, принялся изучать второй отдел. Здесь была парфюмерия, флакон шампуня, небольшая плоская фляжка с какой-то жидкостью. Он открутил пробку и понюхал. Несмотря на то, что уже с утра выпил остатки водки, почувствовал запах коньяка. Не задумываясь, сунул фляжку в карман. Туда же переложил записную книжку. Найденную камеру задумчиво покрутил в руках и сунул обратно, после чего закрыл чемодан и поставил на место. Прикрыв створки шкафа, огляделся. Куда она могла сунуть карточку? Взгляд невольно задержался на Шестаковой. В затылок снова будто бы кто-то подул ледяным воздухом. Он поежился.
«Подумать только, а ведь она уже там, куда и мне когда-то неизбежно придется шагнуть! Как на самом деле хрупка человеческая жизнь! То событие, о котором с содроганием думаешь с самого детства, на деле оказывается обыденным. Только вчера они сидели и мирно говорили, а уже утром ее нет и никогда не будет. Бедняжка даже не подозревала, что это утро ей уже встречать не придется. Да что там утро! — осенило его. — Ведь ей уже никогда не понадобятся ни деньги, которые она копила всю свою сознательную жизнь, ни дом под Красноярском… В один миг все обесценилось! Так ради чего тогда мы в этом мире рискуем?»