Кубок едва не выпал из рук разбойника. Глаза не оставляли лицо князя, а когда убедился, что князь не шутит, спросил недоумевающе:
— И что же… тот щит там все еще… висит?
— Висит.
— А… зачем?
— Не для красоты же, — отмахнулся Владимир. — Ты смерд, а не воин, куда тебе знать… Когда заключаешь мирный договор, то по обычаю прибиваешь свой щит на врата града, с которым воевал. Как бы берешь и его под защиту. Князь Олег получил от Царьграда богатый выкуп, греки обязались платить нам дань… и по сей день платят, а мы за это помогаем Царьграду войском. За отдельную плату, конечно… Мой дед пытался поднарушить уговор, ходил с дружиной, чтобы греки увеличили выплату, но то ли в самом деле ихние маги наслали страшную бурю, что перетопила ладьи Игоря, то ли что-то еще… Греки верят, что этот щит Олега хранит их город. Даже если это не так, все равно щит надо снять и увезти. В Царьграде сразу падут духом.
Разбойник молчал, челюсти его двигались все медленнее. Пальцы блестели от жира, но забыл облизываться и вытирать о скатерть. В палате повисло тяжелое молчание. Когда он поднял глаза, Владимир понял, что разбойник мог заподозрить, что за похищением щита стоит нечто большее, чем попытка увеличить дань с Царьграда.
— Щит, — сказал разбойник медленно, он полузакрыл глаза. — Щит на городских вратах… А те наверняка повыше, чем Ляшские или Жидовские… И охрана там не спит, как твои вои, что в соплях путаются, левую руку от правой ноги не отличают. Но все же мне только веревку покрепче да ночку безлунную — и щит у меня! Если только не пропью по дороге, не обменяю на глиняную свистульку…
Владимир сказал напряженно:
— Щит привези. Он в самом деле даст победу. Стоит показать нашей дружине, сразу во львов обратятся!
Разбойник прищурился:
— Похоже, княже, ты сам не больно-то веришь в силу щита?
— Верю или не верю, — сказал Владимир зло, — а князь должен извлекать выгоду из любой вещи. Если перевезти щит от греков к нам, то их это ослабит, а нас усилит. Неважно, волшебный или нет. Ясно?
— Ясно…
— А в чем твой страх?
— Страха тоже пока нет. Но ежели греки верят в силу щита, то охраняют, видать, как зеницу ока?
Владимир отмахнулся:
— Если и охраняли первые годы, то сейчас забыли, зачем вообще охрана. Сколько лет минуло! Мой дед еще под стол ходил…
— Под столом?
Владимир брезгливо отмахнулся:
— И под стол тоже. Я бы послал своих богатырей, но слишком уж на силушку уповают. Не разумеют, что Царьград — это не местные села. Туда съехались богатыри со всего света, нашим дурням сразу рога обломают! А мне не подвиги их дурные нужны. Мне щит нужен!