Щупальце искаженной реальности протянулось во времени и пространстве — и нащупало, притянуло, вобрало в себя кого-то. Этот кто-то — или эти кто-то — попав в Отросток, обязательно будут стремиться выжить, и Некросфера усилит их тягу к существованию, высосет и сделает своей. Она будет развиваться дальше.
— Чего ты ждешь от меня, Даймон? — тихо спросил я. — Я — скромный бес…
— Нет, — ответил он. — Ты — Пустотник.
Я прислушался. К себе.
— Во мне есть многое, — покачал головой я. — Но Зверя во мне нет.
— Это я — Зверь, — сказал Даймон. — А ты — Отшельник. Клановая линия Оити Мураноскэ — Кали Синг — Эдвард Олди — Гохэн Мияги — Саймон Трейтс — Йон Ли — Анжей Вольски. Анжей Вольски — это ты, Марцелл. Может быть, ты — последний Отшельник. Никто другой не справился бы со Зверем. Никто другой не выдержал бы зова Зала Ржавой подписи. Но в то же время ты — бес. Ты хочешь умереть. Это наш единственный шанс.
2
Цель вечная движенья миров вселенной — мы.
В глазу рассудка ясном зрачок мгновенный — мы.
Похож на яркий перстень летящий круг миров.
На перстне этом быстром узор нетленный — мы.
Гиясаддин Абу-л-Фатх Хайям ан-Нишапури
3
…С каждым разом я уходил все глубже и дальше. Те, которые Я — Даймон называл их «перерождениями» — они ссорились, толкались, менялись местами, путая и себя, и меня… Я рождался, болел, дрался, жил, умирал — да, я умирал! — вместо одной, последней личности, отданной за бессмертие, во мне оживали многие, разные — мои… И кружась в их водовороте, я хватался за призывный спасительный шелест Зала Ржавой подписи, выныривал, набирал свежего воздуха и снова уходил в поиск. Все глубже и дальше.
Когда наконец я прорвался, то не сразу понял это. Железная коробка подскочила на ухабе — я сразу вспомнил, что коробку зовут «машина» — руль ударил меня в грудь, ломая ребра, впереди за стеклом мелькнул красный заборчик с изображением землекопа, закричал сидящий рядом мальчишка, и наступила темнота.
Так повторялось много раз. Я чувствовал, что где-то здесь, совсем рядом, есть другой вариант, где руль не крошит кости, где не кричит женщина на заднем сидении, где я успею войти в водителя, успею сказать, помочь… Но машина подпрыгивала на ухабе, и все повторялось снова.
— У тебя комплекс, — сказал однажды Даймон. — Ты слишком хочешь умереть. Собственно, это и делает тебя опасным для Некросферы, но подсознательно ты выбираешь только те варианты реальности своих перерождений, которые заканчиваются гибелью. Когда мы подобрали тебя на плоскогорье Ван-Тхонг…
И он замолчал.
— Знаю, — сказал я, и он вздрогнул. — Я был грязен, безумен, небрит, и в руке у меня была сабля. Я уже вспомнил, Даймон… А вы потом обнаружили тело учителя Ли с отрубленной головой и решили, что его убил я. Кстати, совершенно правильно решили…