Чутье же я сейчас отчетливо увидел в глазах Гордея. Он весь подобрался, как ищейка, затрепетал ноздрями что твой припять-кабан и сделал первый осторожный шажок.
Но почему-то, зараза, в противоположную от меня сторону!
— Что… тут? — отчаянным шепотом просипел я. Гудение немедленно изменило тон, стало более интенсивным. Мой организм тут же среагировал: пот выступил на лбу крупными каплями и стал застилать глаза, несмотря на противотуманную защиту пылевых очков.
Вместо ответа Гордей приложил палец к губам. Сделал еще один расчетливый шаг, вновь указал на свой рот и предостерегающе покачал головой. Молчи, значит. Ну, ясен пень.
После чего очкарик просто и непринужденно повернулся ко мне задом. И вдруг ткнул себя в ягодицы пальцем.
И стал себе чего-то там бесстыдно накручивать рукою! И при этом еще обернулся и нахально мне подмигнул!
Тут уж я натурально впечатлился.
Эге, да он не просто очкарик!
— Нет свиного хвоста? — вдруг пропел Гордей на одной монотонной ноте.
Я выпучил глаза, как лещ, и из-за этого даже не сразу понял суть вопроса. У нас что тут, ночь в опере?
Мне живо представилось, как мой ученый дружок вышагивает вокруг своего вертолета, точно на одном конце сцены. И при том этот напыщенный петух поигрывает бровями и поминутно распевает фальшивым тенорком:
— Иди ко мне!
А я ему в ответ, прямо со дна неизвестной мне аномалии, педерастическим голосом, типа тоже баритон:
— Иду к тебе!
И так битых полчаса. А потом мы расходимся за кулисы, каждый в свой угол. Вернее, он садится в вертолет, а я низвергаюсь в ад.
Так и не встретились два голубка!
А Гордей щеки надувает, будто настоящий Трубач теперь уже не я, а он. Показывает руками на свое пузо, будто в мгновение ока забеременел противно всем законам природы. И снова крутит около задницы. А потом так же — у виска.
И тут до меня дошло!
«Свиной хвост»! Ему нужен артефакт.
Быстренько перебираю в памяти. От чего же защищает «хвост» глупых сталкеров, угодивших в… в…
Чем быстрее вспомню, тем скорее пойму, во что я вляпался.
Тем более что «свиного хвоста» у меня, увы, нет.
Гордей тут же энергично закивал, что означает: я знаю, что ты знаешь, что я знаю.
«Что тут? „Горячее пятно“?» — безмолвно спросили мои глаза. Вот бы поменяться с ним сейчас местами — я бы мог читать все его вопросы по губам!
Ага, размечтался.
Гордей отрицательно мотает головой. А я боюсь повернуть голову, чтобы глянуть себе под ноги, и раскрыть рот, потому что эта фигня подо мною, похоже, активируется быстрее как раз под акустическим воздействием.
Короче, свистни — и лопнешь.