— Как ваш дедушка, который отправил вашего отца в военную школу, надеясь, что там выбьют из него гомосексуальные наклонности? — спросил я, сам не веря в то, что слова вырвались на волю, хотя я зарекался их произносить. Брюстер не должен был отбирать у меня Марси.
Лицо Брюстера побелело, затем стало красным.
Я напрягся, но мой голос звучал ровно:
— На какое-то время это помогло, — продолжал я. — Пока ваша мать не умерла, и он не уехал во Флориду, где встретил хорошенького соседа-паренька Чарли…
Брюстер не удосужился даже выйти из-за стола. Вскочив на ноги, он попытался схватить меня рукой за горло.
Я мгновенно оттолкнул стул назад, и его пальцы сомкнулись в пустоте.
— Ты слышишь меня. — Мертвый дед Брюстера, вновь молодой и одетый в форму времен второй Мировой Войны, изумленно уставился на меня со своего места на отполированном до блеска деревянном комоде рядом со столом. Зажженная сигарета без фильтра выпала у него из-за рта и покатилась к моей ноге.
Я игнорировал деда Брюстера и сигарету — привык к ним за время своих многочисленных визитов в кабинет директора. Дед Брюстера проводил здесь большую часть времени, разговаривая со своим любимым внуком и желая, чтобы тот укрепил дружеские отношения с отцом, пока еще у них было на это время, чего он сам уже был лишен.
С мертвыми главное не обращать на них внимания. Долго игнорируешь их, и они сдаются. Нет, они никогда не прекращают говорить, но они перестают ожидать от тебя ответа, предположив, что ты услышал их чисто случайно.
— Ты умственно отсталый маленький извращенец, — выплюнул Брюстер. — Ты ничего не знаешь. Мой отец — хороший человек. — Он бросился из-за своего стола ко мне.
Я весь подобрался, готовый к действиям, и деланно пожал плечами.
— Уверен, что это так. И он, наверное, будет ужасно разочарован, услышав, что его сын был уволен за попытку задушить ученика.
Брюстер замер.
— Что ты делаешь, малыш? — требовательно спросил дед Брюстера. Он достаточно оправился от первого шока, чтобы соскользнуть с края комода и встать передо мной. — Валяешь дурака с моим сыном?
Я, не дрогнув, встретил горящий злобой взгляд Брюстера.
— Верните мой айпод, и будем считать, что здесь ничего не произошло.
Я рисковал, но у меня не оставалось выбора — он загнал меня в угол.
Брюстер яростно сжал зубы. Я прямо видел, как он перебирает в уме варианты выхода из этого положения.
— Никто ничего не видел. На тебе нет следов. Мое слово против твоего? Тебе никто не поверит.
— Верно, — согласился я, делая вид, что серьезно рассматриваю возможность такого исхода. — Но на данный момент, я думаю, школьному совету потребуется нечто посущественнее одних ваших слов. В прошлый раз, я слышал, на голосовании было почти равное количество голосов «за» и «против» вас.