Для меня было немалой честью изображать этих персонажей, и теперь я присоединяюсь к сонму выдающихся иллюстраторов, пытавшихся показать Конана. Сколько бы художников ни добавляли что-то свое к мифу о Конане в книгax, комиксах и фильмах, именно сами оригинальные рассказы и убедительные образы, которые они вызывают в воображении, в конечном счете приводят в трепет читателя. И это можно считать вполне достойной данью писательским способностям Говарда.
Гэри Джианни, 2003
Вступление
© Перевод К. Плешкова.
«Для меня не существует более интересной литературной работы, чем переписывание истории под маской фантазии»,— писал Роберт И. Говард своему другу Г. П. Лавкрафту. И слова эти в определенной степени объясняют особый интерес, присутствующий в его рассказах о неукротимом Конане из Киммерии, ибо именно в них мы наблюдаем историю в виде живого и драматичного повествования.
Что? Конан — история? Да ведь это же фантастика, разве не так? Весь этот мир, известный как «Хайборийская эра»,— всего лишь плод воображения Говарда, верно? Что ж, и да и нет. Конечно, это уникальное литературное творение Говарда — но в него он вложил всю свою любовь к истории, мифологии и романтизму.
Роберт Говард был в высшей степени одаренным, но подчеркнуто коммерческим писателем. Сочинение всевозможных историй, судя по всему, являлось для него чем-то вполне естественным; друзья его детства свидетельствуют, что он руководил их играми еще в десятилетнем возрасте, а друзья его отрочества говорят, что он был прекрасным рассказчиком, способным зачаровать слушателя. Конечно, свидетельства этому мы находим и в его творчестве. И хотя сам он отрицал наличие каких-либо особых художественных мотивов, в его лучших работах присутствует подлинное мастерство. Как отмечал Лавкрафт, «он был выше любой конъюнктуры, которую он мог бы принять как руководство к действию».
Но Говарду пришлось использовать свой природный талант рассказчика, чтобы заработать себе на жизнь; для него было важно, чтобы его труд нашел своего покупателя. В начале 1930-х годов, когда страну охватывала Великая депрессия, его рынок сбыта, дешевые журналы, боролся за свое существование. Те из них, которым удалось выжить, сделали это за счет урезания гонораров или сокращения частоты выхода (и, соответственно, потребности в новых материалах). Как бы ему ни нравилось сочинять исторические рассказы для «Восточных историй», в основном на тему Крестовых походов, и рассказы о древних ирландских воинах, вообще неинтересных для тогдашнего рынка сбыта, они требовали немалых исследований, что он с трудом мог себе позволить. « Каждая страница истории изобилует драмами, которые следовало бы перенести на бумагу,— писал он,— Один абзац может быть наполнен действием, которого хватило бы для целого тома художественного произведения. Однако подобным образом я никогда не смог бы заработать на жизнь; рынок чересчур скуден, требования слишком узки, и мне требуется слишком много времени, чтобы закончить хотя бы один рассказ».