Не сказать, чтобы Принц сильно опечалился, но Мама неуловимо изменилась. От ее выдержанного лица, от спокойных, как всегда, движений и слов веяло чем-то горестным.
– Вы развелись из-за меня? – спросил Принц за ужином с непривычным для позднего времени медовым тортом.
– О нет, не думай так, – вздохнула Мама. – Мы с Эдуардом перестали понимать друг друга давно, до твоего у нас появления. В молодости очень любили друг друга… а поженились – и через несколько лет я в нем разочаровалась. Наверное, и Эдуард во мне. Но мы еще любили… еще долго надеялись, что все уладится, и пытались сохранить семью. Оказалось, напрасно… Он неплохой человек, незлой, умный, по-своему совестливый и порядочный, да ты и сам знаешь. Мы просто слишком разные.
Мама уставилась в окно на ближнее дерево, но, кажется, его не видела. Снова заговорила:
– Надеюсь, мой пример послужит тебе предостережением. Если ты, когда вырастешь, встретишь красивую девушку, и она вдруг покажется тебе лучшей в мире, не спеши с женитьбой, пока не присмотришься. Может обнаружиться, что она совсем не та, за кого ты принимал ее поначалу. Люди на первых порах всегда стремятся понравиться друг другу, а потом, в совместной жизни, в характерах супругов начинают проступать и раздражать их всякие мелочи. Досадные, обидные мелочи, не замеченные раньше, срастаются в снежный ком и ранят, и рушат… Так случается у взрослых, мой мальчик.
– Русалочка ничем меня не раздражает, – сказал Принц. – Я женюсь только на ней, когда вырасту и найду ее.
О фокуснике он уже не упоминал. Помедлив, добавил:
– Если найду.
Мама промолчала. Они оба не отличались большой разговорчивостью, мать и сын.
Эдуард Анатольевич сам настоял на алиментах и сам привозил Маме определенную сумму каждый месяц, но, насколько Принц знал, не интересовался его жизнью.
* * *
С человеком, давшим ему свою фамилию, он поговорил в последний раз, став почти взрослым юношей, в год окончания школы. Мизансцену дома застал такую: Мама неподвижно сидела в зале на диване, обняв колени, в наэлектризованном оцепенении, вызванном, очевидно, прошедшей без Принца ссорой; Эдуард Анатольевич, насвистывая молодежную песенку, плавно покачивался с пятки на носок у окна. Смотрел вниз на свой новый автомобиль. Во дворе Принц сразу обратил внимание на крутой «БМВ», красующийся у подъезда. Надвинув на лоб козырек кепки, в машине спал шофер. Очевидно, Эдуарду Анатольевичу удалось высоко взлететь на коммерческой «новорусской» волне.
Белокурые волосы его поредели и потеряли былое сияние, он располнел, но, несмотря на незнакомую корпулентность, выглядел по-прежнему красивым и здоровым. Мама, в свитере и старых «левайсах» Принца, казалась рядом с Эдуардом Анатольевичем подростком. В последнее время она сильно похудела, предпочла всем платьям-юбкам джинсы и перестала подкрашивать волосы, поэтому темно-русые с золотом пряди стали наполовину серебряными – седыми, что нравилось сыну. Наверное, только ему. Он любил ее, какой бы она ни была, и беспокоился за нее. Недавно врачи диагностировали у Мамы ишемическое заболевание сердца.