— Мне кажется, вы не очень симпатизируете своему шефу?
— Мистер Робертс — совершенное дерьмо. — Она произнесла это как «деррьмо».
— Вы передадите ему, что я звонил?
— Подождите минуту, мистер Эверс, я сейчас свяжусь с мистером Робертсом.
Я подождал.
— Мистер Робертс просит передать, что сможет вас принять в четыре пятнадцать.
— Мне сильно повезло.
— Не рассчитывайте на это, — сказала она.
Я постоял, разглядывая серый грузовик, затем порылся в кармане джинсов, нашел еще одну монету и набрал другой номер.
— Джудит?
— Да.
— Говорит Форрест Эверс. Я звонил вам на прошлой неделе насчет своей земли — десять тысяч акров к северу-востоку от Кэрфри.
— Да, помню. Вы считаете, что на вашу землю покушается Кавана. Мы провели большую работу, расследуя ваше дело. Вы звоните из Лондона?
— Нет, я все еще в Финиксе и хотел бы встретиться с вами. Когда вам было бы удобно?
— Я сейчас как раз свободна.
— Где вы находитесь?
— На маленькой аллее возле Индейской школы.
— Это в пяти минутах езды от меня.
За пять минут езды на машине в Финиксе в дневное время вы можете проехать три мили. Возможно, жители города спят в это время. Изредка кое-где на улицах встречаются машины. Дважды я видел автобусы. Но вообще-то город как будто дремлет под знойными лучами солнца. Словно он когда-то был обитаем, но сейчас полностью опустел. Единственный признак жизни — мигающие уличные светофоры: красный, затем зеленый и снова красный.
Офис компании «Берман, Сискин и Виктор» находился на верхнем этаже высотной башни из стекла и стали. Над входом в здание шестифутовыми хромированными буквами было написано — «Новый век».
В глубине вестибюля, облицованного сияющим розовым мрамором, находились кабины лифта. Дверцы одного из них были открыты — не исключено, что он дожидался посетителей с прошлой субботы. Я нажал кнопку самого верхнего — девятнадцатого этажа, откуда, должно быть, открывается чудесный вид на все стороны света.
В офисе Джудит Берман стоял широкий старомодный дубовый стол, заваленный скоросшивателями, толстыми томами и бумагами. Здесь же находились три компьютера. В большой комнате, застланной серым ковром, стояло еще четыре стола, но все они пустовали.
— У нас обеденный перерыв, но я стараюсь обходиться без обеда. Придвигайте стул, — сказала Джудит. Я сел на вращающийся стул возле ее стола. Мне, привыкшему к тесноте лондонских контор, было удивительно видеть столько свободного места.
— Похоже, у вас хватает площади для расширения штата, — сказал я.
— Большую часть своей работы мы ведем на основе частных контрактов, так что многие наши сотрудники работают в других местах. Но места у нас действительно достаточно, пожалуй, больше, чем нужно. Мы разрабатывали финансовую смету для этого здания и оформляли всю юридическую часть, — сказала Джудит, — да так здесь и остались. Тут снимают помещения одиннадцать фирм, но осталось место еще для ста пятидесяти. Когда вам, мистер Эверс, скажут, что Финикс — растущий город, относитесь к этому с известной долей скепсиса. После того, как разразился скандал со сберегательными и кредитными банками, бум в городе, как вода, ушел в песок, оставив многих людей на бобах. — Она откинула назад голову и сделала жест загорелой рукой, как будто охватывая все три тысячи квадратных футов офисной площади, а заодно и пустыню снаружи. — В Финиксе, мистер Эверс, много свободных помещений для офисов. Если вы захотите арендовать, я могу предложить вам любые двенадцать тысяч футов — въезжайте хоть завтра. — Джудит Берман была женщиной невысокого роста, с короткими кудрявыми волосами и славной улыбкой, которая освещала ее лицо. В общем, совсем не та седовласая леди, которую я представлял себе, разговаривая с ней по телефону. У нее были большие зеленые глаза, но не они привлекали мое внимание.