И Зульфия продолжила свой рассказ. Теперь она повествовала о том самом утре, когда вдруг появилась в речах мужа «она», любимая женщина, Лейла. Не скрывала Зульфия, что это известие повергло ее в такие глубины отчаянии, о которых она и помыслить ранее не могла. А когда она упомянула, что Джафар ушел от нее нищим, среди девушек раздались смешки. Невольно улыбнулась и сама Зульфия.
— О да, мои добрые сестры, — произнесла она и почувствовала удивительную радость от того, что есть с кем поделиться своей болью и своими мыслями, — этим я хоть слегка, но смогла отомстить презренному, быть может, самую малость наказать его за ту боль, которую он причинил мне…
— О, подружка, — произнесла девушка, которая присела у стены рядом с Суфией, — должно быть, ты наказала и ту дочь шакала, проклятую разлучницу. Должно быть, не скоро твой Джафар сможет делать ей щедрые подарки…
— Думаю, еще очень не скоро, — улыбнулась в ответ Зульфия.
Она продолжила свой рассказ. Теперь Суфия услышала и о себе, и о своем «не старом еще иноземце-муже».
«О Аллах, Творец всего сущего, я слышу одну и ту же историю в тридцать восьмой раз… нет, в тридцать девятый, ведь я не так давно вот так же исповедовалась, но только одним лишь здешним стенам…»
Суфия больше не прислушивалась к рассказу Зульфии. Она вспоминала свое «то самое утро» и пыталась понять, что же ее так беспокоит в повествовании девушки.
Над горами садилось солнце. Арно, ее муж и повелитель, насытившись, неторопливо раскуривал кальян. Суфия, что стало уже привычным за годы супружества, убрала посуду и присела у ног своего мужа. Она ждала, что он сейчас начнет ей рассказывать о том, как прошел его день и вновь станет сетовать на жадность чиновников и изворотливость местных купцов, которым так не по вкусу его, пришлого франка, манера вести дела.
Хотя он, этот «пришлый франк» уже более десятка лет жил здесь, в великом Багдаде и во многом превзошел тех самых местных купцов. Но Суфие были не очень интересны его пустые сетования. Она с удовольствием слушала рассказы мужа о далеких странах, которых тот повидал немало. Быть может, Аллах сегодня будет милостив к ней, и муж расскажет что-то новое, пребывая в благостном настроении.
Но Арно отложил в сторону чубук и поднял глаза на жену.
— О моя любимая. Сегодня я упустил большую выгоду, нарвавшись на упрямого, словно сотня ослов, торговца из далекого княжества Райпур. Настроение мое столь дурно, что лишь твои ласки могут утешить меня.
— Я твоя, мой любимый, — нежно улыбнулась мужу Суфия.
— И я знаю это, моя красавица. Ты принадлежишь лишь мне, мне одному!