Ее самодовольный тон резанул ему слух. Что за удовольствие выходить замуж за того, кто просто вынужден на тебе жениться? И что такого ужасного совершил Хьюго, что у него не было другого выбора?
– Конечно, жить с ним оказалось совсем другое дело. Это было невыносимо. Когда мы разводились, я подумала, что он, естественно, захочет скрыть от Лоры некоторые отвратительные детали. Я пообещала хранить молчание и получила дом. Имейте в виду, я никогда его не шантажировала. Я просто говорила ему, чего хочу, и он уступал моим требованиям. Когда я позвонила на прошлой неделе, угрожать, что расскажу все Лоре, было уже бессмысленно. Понятно, теперь она знает все его грязные секреты. И я слегка пригрозила, что выложу все прессе о его извращенных наклонностях. Испорчу его белоснежную репутацию. Ну, вы понимаете.
– Вы хотите сказать, он не был таким уж белоснежным?
Аннабел злобно расхохоталась:
– Господи, конечно нет! Какой там белоснежный! Даже не бледно-серый. Он был человек с большими странностями, инспектор. Но я бы предпочла обойтись без подробностей. Во всем виновата эта ведьма, его мать, я так считаю.
– Если ваш муж был таким странным, как же вы отпускали к нему дочь? И разрешали ей проводить с ним рядом так много времени?
Аннабел возмущенно фыркнула:
– Она и его дочь тоже! Кроме того, он ее обеспечивает, так что я не могу возражать. В любом случае с ней всегда Ханна. И ей Хьюго тоже платит. И она ведет себя как влюбленная корова, так что даже не знаю, лучше от этого или хуже.
Тому, у которого тоже была дочь, было трудно переварить такое безразличие, но он решил не заострять на этом внимание. Но «извращенные наклонности» Хьюго, учитывая обстоятельства его смерти, могли оказаться весьма важными.
– Боюсь, мне все же придется попросить вас изложить эти подробности, даже если вам неприятно. Это не праздное любопытство и не желание заглянуть в чужое окно. Вашего мужа почти стопроцентно убила женщина, и способ убийства подразумевает некий сексуальный акт. Так что будьте добры, расскажите все, о чем вы знаете.
Аннабел откинулась на спинку дивана, сделала еще один большой глоток и закурила новую сигарету.
– Хорошо, я расскажу, – с отвращением выговорила она. – Видимо, у меня нет выбора. Но это не слишком приятная история. Вы уверены, что не хотите выпить?
От выпивки Том отказался, но позже, сидя в машине, которая везла его обратно в Лондон, почти пожалел об этом. За рулем был не он, водителя вызвали специально, чтобы машина Бекки могла остаться в Оксфордшире. Он не был в шоке от услышанного – в конце концов, он уже давно работал в полиции и прекрасно знал, что творится порой за закрытыми дверями. Но тем не менее он был удивлен.