С какой целью? Что подразумевали парни, захватив с собой оружие и не извлекая его до тех пор, пока некстати для них не подвернулся Корешок? И не упомянул их интереса к Золотому Шару?
Мне будет трудновато обходиться без услуг Жан-Люка… Но ничего не поделаешь. Если этот засранец начнет трепаться, что я, видите ли, знаю, где находится Золотой Шар, то мало мне не покажется. Шар выполняет желания, Шар может все… С чего, кстати, Жан-Люк решил, что я знаю, где этот Шар находится?
Вот вернусь, зажму пальцы в дверь, как говаривал сержант из нашего полицейского участка в годы моей молодости. Если вернусь. Сослагательное наклонение.
– Так зачем вам оружие? Вы в кого стрелять собирались?
– В вас, господин экскурсовод.
Ухмылка у Второго неприятная. Вот я сразу поверил, что он может стрельнуть. Может. И даже глазом не моргнет. Первый нервничает, но тоже выстрелит. Очень у него решительное выражение лица.
– Мы хотим знать, где Золотой Шар, – сказал Первый.
– Все хотят. Нет, правда, все хотят. Честно. Или почти все. Я вот не хочу, – говорю я, а сам пытаюсь понять, как выкручиваться.
Солнце уже к горизонту ползет, тени, соответственно, в противоположную сторону. Почти все, кроме теней от бензовозов. И если мы еще будем здесь трепаться, то я вполне могу опоздать к началу праздника. А мне бы очень этого не хотелось. Я Марии обещал, что точно буду. И если я не распоследний идиот в этом городе, то это обещание выполню. Мария – это самая красивая девушка в Хармонте, и даже я не знаю, почему она выбрала меня.
Бежать? Можно, конечно, попробовать, только откуда мне знать, что красавчики – не чемпионы по стрельбе?
– Мне очень нужен Золотой Шар, – как заведенный повторил Первый.
Он тоже стал понимать, что выглядит глупо с этой пушкой в руке. Должен требовать, а просит. Как дети, честное слово.
А Второй психует. Какого черта, кричит, мы тут с ним возимся? Ведь понятно же, что не скажет.
Не скажу.
Даже если и знает, кричит Второй. Так что переходим ко второй фазе. Его грохнем – и ко второй фазе.
– Хорошо, – как бы через силу говорит Первый. – Давай пока начнем, может, он и сам расскажет, когда увидит…
Это вряд ли, но вслух я этого говорить не стал. И дергаться не стал. Когда они потребовали, чтобы я руки за спину повернул, – повернул. Они наручники защелкнули и успокоились. Разрешили мне сесть, а сами стали из рюкзаков какие-то штуковины доставать.
Это, спрашиваю, чего? Бомба, говорят. Что-то вроде ядерной. То есть ядерная, но какая-то не такая. Я, в общем, не понял ни черта, так они мне просто сказали, что отсюда до города все превратится в пустыню. Даже, может, часть города затронет.