Естественно, что при таком трагическом разворачивании событий о моде временно забыли. Вновь обострилась нехватка любых тканей, обуви, белья, просто теплой одежды. Однако и в такой ситуации находились московские женщины, следившие за своим видом и пытавшиеся одеваться, как в довоенное время, не учитывая трагизма событий. О них пишет В. Кравченко: «В «Савойе», «Метрополе» и нескольких других фешенебельных гостиницах и ресторанах панически настроенные дамочки и простые проститутки собирались для кутежей с высокопоставленными работниками, еще не успевшими покинуть город. Вино и водка текли рекой» (Ibid., р. 376). Конечно, это были исключения. Всеобщее настроение было подавленным. Приходившие с фронта вести не вселяли оптимизма.
Именно в 1941 году советская мода понесла большую утрату в связи с кончиной выдающейся отечественной создательницы моды Надежды Петровны Ламановой, работавшей в предвоенные годы в мастерских Художественного театра, где ею были исполнены, в частности, замечательные костюмы для спектакля «Анна Каренина». Отправляясь в эвакуацию в Ташкент, Художественный театр попросту забыл о ней. Знавшая Н. П. Ламанову выдающийся отечественный историк костюма М. Н. Мерцалова в беседе с автором этих строк в 1993 году вспоминала: «Узнав об эвакуации, Ламанова с сестрой отправилась в проезд Художественного театра, надеясь попасть на поезд. Общественный транспорт тогда не работал, а из-за болезни сестры шла она медленно и опоздала. Придя наконец, она увидела там замок на двери. О ней забыли, как о Фирсе в «Вишневом саду». Разбитая этой новостью, Ламанова дошла с сестрой до скверика у Большого театра и, услышав сирену воздушной тревоги над своей головой, скончалась в одночасье, сидя на лавочке».
Эвакуация крупных театров и киностудий в глубь страны невольно повлияла на распространение моды в местах, где о ней в последние десятилетия слышали мало. Многих артистов академических театров, художников, музыкантов и певцов отправили в Нальчик. Московский Художественный театр попал в Саратов вместо Ташкента. Большой театр был эвакуирован в Куйбышев (Самару).
В балетной труппе Большого театра была балерина Нина Борисовна Халатова. Она отличалась большим талантом портнихи и обшивала модниц в труппе. Майя Плисецкая сообщила мне в 2002 году: «Нина Халатова была маленькой балериной, но шила превосходно. Ее мать была белошвейкой в царское время, и, очевидно, этот талант передался дочери, которая на заказ в 1940-е годы делала мне превосходные вещи».
На военное время Куйбышев был запасной столицей СССР, и иностранные посольства были перевезены из окруженной Москвы туда. Таким образом, московская мода проникла и на Волгу.