— Как здорово будет снова увидеть нашего сына, — радостно провозгласил я.
Анжелина не шелохнулась; лицо ее превратилось в ледяную маску, и мои слова рухнули в пустоту, будто чугунные чушки. Мне оставалось лишь упорствовать.
— Его звездолет прибывает вовремя! Погляди на информационное табло. Видишь тот уютный бар? Не хочешь выпить со мной за компанию, пока ждем?
— Ты уверен, что нам это по средствам?
Да, пожалуй, вопрос вполне обоснованный. И ответом послужит твердое «да». Это исключительно в лечебных целях. Ускользнув, я заковылял к приюту алкоголиков, постучал монетой, чтобы привлечь внимание барробота, и надолго припал к нацеженной влаге.
Сказать, что моя супруга была не в восторге от моего финансового отчета, все равно что назвать землетрясение легкой дрожью почвы. О, мой добрый сын Боливар, несущий благие вести — и, хочется надеяться, груды бабок! — пожалуйста, прибудь поскорее. Осушив бокал, я смотрел поверх его края, как первые пассажиры выходят из таможни с катящимся следом робобагажом.
И впереди всех — с сияющим лицом — шагал наш сын! Мать и сын пали друг другу в объятья, а я взирал на них с отеческим умилением. Удостоив объятий и меня, Боливар отступил, подтолкнув вперед человека, терпеливо дожидавшегося у него за спиной.
— Это Массуд Сингх, я писал о нем в космограмме.
Мы обменялись рукопожатием. Кожа у новоприбывшего была темная, зубы белые, а голова замотана зеленой тканью. Повязка? Ладно, там видно будет.
— Массуд прилетел со мной, потому что он, к вашей радости, космический судовой маклер.
— Приветствую, дважды приветствую! — возликовал я.
— А у мистера Сингха надежная кредитная линия, способная покрыть любые финансовые трансакции? — Как ни крути, а сбить мою Анжелину с панталыку не так-то просто.
— Я лишь смиренный маклер, дорогая миссис ди Гриз. Денежным мешком во всех трансакциях выступает ваш сын.
Боливар приподнял черный «дипломат», прикованный наручником к его запястью:
— Набит кредитами по самое некуда и готов к употреблению!
— Тогда все будет хорошо! — воскликнула она, внезапно сменив гнев на милость. — Массуд, станьте же нашим избавителем!
— В финансовых соглашениях я смертоносный противник, Анжелина! Мы, сикхи, народ воинов.
— Тогда тюрбан понятен. Полагаю, кинжал и железные браслеты тоже при вас?
— Совершенно верно, о мудрая госпожа! — Он чуть приподнял манжету — блеснул металл. Потом похлопал по лодыжке. — Вы воистину знаток древних религий и обычаев.
Моя Анжелина не устает удивлять меня.
— Пока вы будете вводить меня в курс дела, не отпраздновать ли нам встречу бутылочкой шампусика? — Боливар первым двинулся к бару, по пути свистнув, и колесные чемоданы покатили следом.