– Кризл пртцблк? – сказал он крайне оскорбительным тоном, выпячивая челюсть.
Я улыбнулся, дабы показать, какой я добродушный, дружелюбный парень, и ответил как можно вежливее:
– Мертвый ты будешь еще противнее, чем живой, поганец, а ты им скоро станешь, если будешь так говорить со мной.
Он, похоже, удивился и провякал еще что-то столь же неразборчивое. К нему подошел другой, в таком же наряде, и указал на мою руку. Все посмотрели на мой ручной хронометр, и раздались пронзительные крики, сначала заинтересованные, потом злые – это я спрятал руку за спину.
– Прабл! – сказал первый головорез, шагнув вперед и протянув руку. Из другого кулака со щелчком выскочило сверкающее лезвие.
Этот язык я понимал и улыбнулся. Они – люди непорядочные. Вряд ли здешний закон поощряет вооруженное ограбление прохожих. Теперь я знал правила и мог играть.
– Прабл, прабл? – вскричал я, отпрянув, и будто в отчаянии воздел руки.
– Прабл драбл! – мерзко ухмыльнулся верзила, подскочив ко мне.
– А вот тебе прабл! – С этими словами я вскинул ногу и лягнул его в запястье.
Нож улетел во тьму, а парень завопил от боли. Вопль перешел в затихающее бульканье – это я ткнул вытянутыми пальцами ему в горло.
К этому моменту все должны смотреть только на меня, поэтому я вытряхнул из тайника в рукаве световую мини-ракету и бросил ее на землю перед собой, предварительно закрыв глаза.
Вспышка обожгла веки, а когда я открыл глаза, перед ними плавали световые пятнышки. Я отделался легче, чем мои обидчики, – их всех временно постигла слепота, судя по их стонам и жалобам. Никто мне не препятствовал, когда я обходил их и каждого хорошенько пинал куда следует. Все взвыли и забегали кругами, а двое столкнулись и принялись немилосердно избивать друг дружку. Пока они развлекались таким образом, я обследовал их средства передвижения. Странные машины всего на двух колесах и никакого гироскопического механизма, чтобы стабилизировать их при движении. На каждой – одно сиденье, на котором верхом сидит водитель. Машины выглядели очень опасно, и у меня не возникло желания учиться ими управлять.
Что же делать с этими типами? Мне никогда не нравилось убивать, и я не стану затыкать им рот таким способом. Если это преступные элементы, а похоже, что так, вряд ли они станут заявлять властям об этом случае. Преступные элементы! Да ведь такие информаторы мне и нужны. Хватит одного, предпочтительней тот первый – не будет мучить совесть, если придется проявить к нему строгость. Он стонал, приходя в сознание, но глоток сонного газа снова погрузил его в бессознательное состояние. На нем был широкий, утыканный бляхами ремень – похоже, прочный. Я пристегнул его к собственному поясу, дружески обнял за плечи и поднял гравитатор в воздух.