— Ну вот и всё. Так будет лучше для всех нас.
Я так и не открыла глаза. Зачем? Одного из тех, кого приставил ко мне Виктор, я узнала и по голосу. Кстати, самого деликатного из них: убедившись, что смерть от голода мне больше не грозит, он ушел, даже дверь за собой прикрыл тихонько-тихонько. Спасибо ему… потому что и вправду очень хочется спать…
…— Куда ты собралась? — оказывается, даже тот, кто тебя спас, может оказаться редкостным занудой.
Я шагнула в сторону, пытаясь обойти его. Он снова заслонил собой выход и повторил настойчиво:
— Куда?
— Тебя это не касается, — огрызнулась я. — Дай пройти.
— Без приказа не могу.
— А чего тогда спрашиваешь?!
— Ну, то есть, одну тебя отпустить не могу. Мне велено тебя сопровождать.
— Мне не нужна нянька.
— Ну да, конечно. Три часа назад это было ну очень заметно!
Мне стало не по себе: кажется, он искренне за меня переживал тогда, когда спасал, и сейчас переживает, а я…
— Понимаешь, я должна уйти.
— Давай-ка попробую угадать: уж не на охоту ли ты собралась? — его усмешка снова вывела меня из себя.
— Это моя проблема. Только моя, — отрезала я, надеясь, что получилось уверенно и решительно.
— Но только вот до тех пор, пока ты тыкаешься, как слепой котёнок, моя задача— не дать тебе совершить смертельно опасную глупость. Это будет весьма успешная охота: лайконы умрут от смеха. Да и знаешь ли ты, где их искать?
— А Виктор? — я уцепилась за знакомое имя как за последнюю надежду. — К нему-то мне можно.
Имя подействовало, как пароль: меня пропустили беспрекословно. Правда, до самого кабинета за моей спиной маячил надоедливый страж.
В кабинете решимость как-то разом оставила меня: вдруг подумалось, что Виктор может и отказать, а он — это я поняла по случайным оговоркам стражников — здесь самый главный.
— Я хочу с вами поговорить… — пролепетала я.
— Я знаю, дитя моё, — спокойно ответил он. Такое ощущение, что он ждал меня.
— Ну, то есть, я хочу попросить… позвольте мне стать Вестником Смерти.
— Ты действительно хочешь этого? — Виктор испытующе смотрел на меня.
— Но вы ведь знаете… — мой голос сорвался. — Знаете, что месть — это все, что у меня осталось!
— Хорошо, — тихо промолвил он. — Я не стану мешать тебе. Я всегда буду рядом, чтобы помочь, Селин. Ты станешь Вестником, если таково твоё желание. А сейчас… у тебя ведь много вопросов, не правда ли?
Мы о многом говорили с Виктором в ту ночь — о вампирах, об оборотнях, о войне. Но, что было для меня немалым облегчением, почти не затронули моё прошлое. Виктор понимал мою скорбь и рвение. Я знала: он искренне хотел бы меня утешить. Но это было невозможно. Не договаривая многого, мы слышали всё, что не прозвучало, и даже больше. Мы с ним едины. Чтобы бы ни случилось, мы с ним связаны. Так будет всегда.