В сагах викинги достаточно откровенно объясняли, почему они делали такие клады: добыча для них вовсе не была только материальной ценностью. Боги послали добычу, тем самым они показали, что наделяют владельца добычи удачей, выделяют его из других людей. Для викинга было еще не известно, что важнее — потратить добытое или навеки сохранить его так, чтобы знак удачи викинга, его связи с богами навсегда остался с ним — так, чтобы никто и никогда не смог отнять.
Даже для гораздо более поздних и цивилизованных времен, для Средневековья Франции ХI — ХIII веков, ученые приходили к выводу — феодал дарил сокровища не просто как дорогие и ценные вещи, но как знак его собственной удачи, мистического превосходства. Дарились знаки этой удачи, разделялось мистическое могущество[55]. Так священник не просто кормит прихожан хлебушком и поит вином, а совершает великое Таинство.
…Какое же здесь тупое стяжательство? Тут сложнейшая система ценностей, очень далекая и от современной, и от системы ценностей Века Рационализма — ХVIII и ХIХ веков.
Среди викингов огромным уважением пользовались люди, которых называли берсерками или берсеркидерами. Эти викинги опьянялись самым фактом боя, а чтобы опьяняться повернее, пили пиво в невероятных количествах, жевали мухоморы.
Перед боем и в бою берсерки жевали края щитов и металл мечей, выли страшными голосами и выкрикивали строки из саг. Они не жалели себя и не хотели сохранения собственной жизни и потому с такой яростью бросались на врагов. Им было безразлично, что их ранят, искалечат или убьют — лишь бы добраться до врагов. А врагов они рубили на части, прямо на поле боя рассекали им вены и пили теплую кровь еще живых людей или вырезали и поедали дымящуюся печень.
Некоторые берсерки были так ужасны, что плавали в отдельных ладьях — их боялись даже свои: никто не знал, что именно и когда придет в голову берсерку.
Все первобытные люди уважают сумасшедших как провозвестников воли высших сил. Но на Руси почитали мудрых волхвов, или блаженненьких юродивых, в мусульманском мире — не вполне вменяемых дервишей, в Китае — отшельников, в католическом мире — стигматиков, у которых на руках и ногах возникали язвы: в тех самых местах, где были вбиты гвозди в Христа. Скандинавы ценили именно таких сумасшедших: предельно свирепых и опасных. Наверное, берсерки казались им отмеченными какой-то высшей силой, возлюбленными детьми Вотана и Одина, которым в Валгалле сидеть ближе всех к богам и пить больше всех самого лучшего пива.
Это ведь тоже не признак страшной рациональности.