— Пока господин Черкасский не позволит — не вздумайте даже пальцем шевельнуть. — Белокурый сержант ткнул Теллона в плечо своим «шершнем».
— К чему такие строгости. В конце концов, он же пошел нам навстречу. И был весьма откровенен. Вы только поглядите, сколько он нам всего порассказал о той девушке, с которой был знаком на Земле. Мужчины о таких вещах обычно не распространяются. Так как ее звали, Теллон? А, да-да, припоминаю, Мэри.
— Майра, — машинально поправил Теллон и увидел, как лицо сержанта расплылось в ухмылке.
Палец Черкасского надавил на красную кнопку.
Теллон уставился в его худое, странно торжествующее лицо, и его охватило непреодолимое чувство, что его обокрали. Что-то, какая-то частичка Теллона исчезла. Но что это было? Он попытался пошарить в своей голове, заглянуть в самые темные уголки памяти. Ничего, только медленно угасающее чувство потери.
И тогда его захлестнул гнев, чистый и праведный. Он выжег страх и здравый смысл, и Теллон был благодарен ему за это.
— Вы дерьмо, Черкасский, — сказал он спокойно. — Вы подонок.
Рыло «шершня» злобно уперлось ему в плечо, и одновременно он увидел, что Черкасский снова потянулся к кнопке. Пока не замкнулся контакт, Теллон попытался выбросить на передний край сознания что-нибудь ненужное. «Морская звезда принадлежит к отряду…» Пустота!
Черкасский попятился от Теллона, скривив губы и держа палец на кнопке. «Это может продолжаться всю ночь, — подумал Теллон. — До утра я не доживу, потому что Сэм Теллон — это все, что он пережил и запечатлел в памяти, а Черкасский собирается вычистить ее до донышка».
— Давай, Лори, — сказал сержант. — Врежь ему еще раз. Жми.
— Конечно, сержант, конечно, но все надо делать по системе. — Черкасский приблизился к окну, до предела натянув кабель управления. «От окна до мостовой — семь этажей, — вспомнил Теллон. — Не очень высоко, но сойдет».
Он рванулся вперед. Внезапно обострившийся слух четко различил стук упавшего кресла, хруст костей, когда его голова врезалась Черкасскому в лицо, злобный вой «шершня», звон разбитого стекла… а затем они полетели сквозь холодный черный воздух, а внизу расцветали уличные фонари.
Черкасский завопил, и Теллон почувствовал, как его тело напряглось. Он попытался принять вертикальное положение, но здешняя высокая гравитация оставляла на это слишком мало времени. Он выпустил Черкасского, но тот клещом вцепился в Теллона. Застонав от страха, Теллон изогнулся, чтобы падать ногами вниз. Толчковые ботинки, автоматически включившиеся вблизи земли, заработали в полную силу. Когда колени Теллона согнулись от торможения, он почувствовал, что хватка Черкасского ослабевает, и коротышка полетел вниз, извиваясь, как рыба на крючке. Теллон услышал, как его тело с шумом ударилось о тротуар.