— Да, да, да!
Раздался истерический смех одного из одержимых, звук становился все выше, переходя в пульсирующий вой, который продолжался значительно дольше, чем это было физически возможно, Уже вне времени. Во тьме началось какое-то движение, какой-то шорох, возня, какие-то перемещения далеких столетий, бегство видений и призраков.
— Свет, свет! — прозвучал оглушительный голос, один, а может быть, несчетное количество раз.
— Свет. Полено в огонь. Немного света!
Это был врач из Справе, который вошел в уже распавшийся круг. Он опустился на колени около одного из одержимых, того, который был более хрупкого сложения. Он-то и оказался наиболее слабым звеном цепи. Впрочем, они оба лежали, скорчившись на полу. Голова кеммерера лежала на коленях Фейкса, сам он тяжело дышал и дрожал всем телом. Ладонь Фейкса размеренно и ласково гладила кеммерера по волосам. Извращенец сидел поодаль, мрачный и отвергнутый. Мистерия была окончена. Время снова текло как обычно. Сеть могущества распалась, оставив после своего исчезновения, ощущение унижения и усталости. А где же ответ на мой вопрос, загадка оракула, многозначащая туманная фраза или пророчество?
Я опустился на колени около Фейкса. На мгновение я снова увидел его таким, каким видел во тьме, как женщину в светящихся серебристых доспехах, пылающую в огне и возглашающую: «Да…»
Тихий голос Фейкса прервал мое воспоминание.
— Получил ли ты ответ?
— Да, я получил ответ, Ткач.
Я действительно получил ответ. Через пять лет Гетен будет членом Экумена, да. Никаких загадок и уверток. Я уже тогда отдавал себе отчет в качестве этого ответа, не столько пророчества, сколько констатации факта. Я чувствовал глубокую уверенность в том, что ответ верен. Этот ответ обладал авторитетом безошибочного предчувствия.
У нас были корабли, движущиеся быстрее света, была у нас телепатия и был телекинез, даже телепортация, но мы не освоили и не приручили предчувствия до такой степени, чтобы оно послушно бежало в нашей упряжке. Этому искусству нам придется учиться у гетенцев.
— Я — как волосок в лампе накаливания, — сказал мне Фейкс через несколько дней после сессии. — Энергия нарастает в нас и проходит по нашему кругу, с каждым обращением возрастая и удваиваясь, пока наконец не освобождается, и тогда свет концентрируется во мне, вокруг меня, я сам тогда — свет… Самый старый житель крепости Арбин когда-то сказал, что если бы Ткача в том состоянии, в котором он находится в момент ответа, поместить в вакуум, то он излучал бы свет многие годы. Йомеша, последователи культа Меше, веруют, что именно так и произошло с Меше: он ясно увидел прошлое и будущее, и не только на мгновение, а с момента, когда Шорт задал свой вопрос, прозревал их постоянно. В это, конечно, трудно поверить. Я сомневаюсь, чтобы человек мог это выдержать. Но это неважно…