Но показывать это эмиру Хамиду, который сам заявил, что Раскатов его пленник, следовательно, сам признал, что является противником, ибо союзника в плен не берут, старший лейтенант Раскатов не стал. Чтобы встать на ноги, он продемонстрировал, что ему нужна помощь. Эмир думал недолго. Из-за спины вытащил из ножен громадный охотничий нож, срубил им небольшую березку, очистил от веток и сделал посох, на который можно было опираться. С помощью этого посоха старший лейтенант с видимым трудом встал на ноги, не объясняя эмиру, что тот, отобрав автомат, практически бесполезный в ближнем бою, сам же дал взамен оружие, которое находящегося рядом противника всегда достанет и выведет из строя. Даже автомат можно было вернуть себе сразу же. А если рассматривать автомат и посох одинаково в качестве дубинки, то посох выигрывал, оказавшись в руках человека, который обучен таким оружием владеть. Впрочем, Раскатов думал, что и автомат, окажись в его руках, даже в качестве дубинки был бы более грозным оружием, чем посох в руках эмира. Но что-то предпринимать было, как показалось Константину Валентиновичу, рано. Конечно, можно было бы давать подсказки своим бойцам по телефону, но какие подсказки давать, если сам ничего пока не видишь? Лучше сначала присмотреться. Может быть, и предпринять что-то можно будет вполне конкретное, не надеясь на то, что подвернется удачный случай. Сейчас же оставалось только надеяться на случай, не зная ни местности, ни расположения противника. Да и сам эмир Хамид был бы в этой ситуации обузой, за которой следовало бы присматривать в оба глаза. По крайней мере, эффективно действовать бы он мешал. А убивать такого противника, не бросившего в беде и спасшего его самого, старший лейтенант не желал. Значит, предстояло дождаться момента более подходящего, когда обстановка станет более ясной. А уж достать Хамида Абдулджабаровича дубинкой старший лейтенант сможет всегда. Не будет же эмир идти с отставанием на пять шагов и держать Раскатова постоянно под прицелом.
Коротко посмотрев на Улугбекова, Раскатов уловил в его взгляде недоверие и сомнение. Помня о том, что говорил об эмире Хамиде подполковник полиции Джабраилов и заглушая чувствительность бандитского главаря, Раскатов постарался отвести его мысли в сторону.
– Зачем вы такой большой нож с собой таскаете? Лишняя тяжесть всегда считается помехой. А посохи для офицеров спецназа вырубать не каждый день приходится.
– Нож – это всегда оружие.
Старший лейтенант скривил лицо.
– Такой нож оружием назвать трудно. Если рассматривать его в качестве топорика, он еще относительно пригоден. Во всех других отношениях он лишний.