— Ну я попа-а-ал…, ну зале-е-етел…
— Куда ты Кеша залетел?
— В вас!! — яростно и обличительно завопил парикмахер. — В вас, Борис Михайлович!!
— А я-то тут при чем? — развел руками принаряженный бомж. — Я, типа, не просил…
Успокоить Иннокентия удалось минут через пять. Тиская ручищами стакан с водой, Кеша быстро говорил:
— У нас есть путешественники-нелегалы. Они отрицают упорядоченные проникновения. Путешествуют, куда изволят, лишь бы был свободный носитель. Делятся на несколько течений. Первые — любители, так скажем, игры в рулетку: повезло, не повезло — клика сумасбродов самоубийц. Есть ренегаты-умники, копошащиеся в архивах, выискивающие занимательных носителей, они отправляются в прошлое, как на разведку в опаснейшее приключение. — Кеша глотнул водицы. Маленько подавился. Прокашлялся, продолжил: — Самое опасное течение нелегалов — циклопы. Сие есть — террористы. Они презрели все законы, для них проверить действенность теории исторического самовосстановления — раз плюнуть. Они проникают даже в особо охраняемые хроно-личности. Разрушая последовательность известных исторических событий — вмешиваются в ход развития цивилизации. Циклопы, Борис Михайлович, опаснейшие диверсанты.
— Ого, — Борис проникся ситуацией в полнейшей мере.
— Вот, вот, — судорожно кивнул стилист.
— Но-о-о…, Кеша. Как циклопы могут вмешиваться, если совсем недавно ты утверждал, будто путешественник не может управлять полноценно активным интеллектом носителя?
— А они и не управляют интеллектом, — печально усмехнулось родное лицо Бориса Завьялова. — Они исподволь берут в плен. Вначале действуют на уровне центральной нервной системы. Любимый прием — отключить изнутри какой-то из парных органов. В вашем случае, Борис Михайлович, это было — ухо.
Завянь сглотнул.
— А что… могла быть и почка, например? Или легкое?
— Бывало и такое, — мрачно подтвердил Иннокентий. — Больной носитель становится легкой добычей. Он, Борис Михайлович, — управляем, поскольку — ослаблен и сосредоточен на здоровье.
— Твою ма-а-ать…
— Вот именно. Вам еще повезло, что начали с уха. Циклопы предпочитают бить наверняка и в первую очередь поражают орган зрения. Отсюда и их прозвище.
— То есть…, ты хочешь сказать…, что сейчас где-то в моем теле затаился и сидит еще один путешественники… диверсант?!
— А пес его знает.
— Что значит «пес его знает»?!?! — взревел Завьялов во всю мощь бомжеской глотки. — Кто там во мне сидит и что он может отключить в любой момент?! Легкое?! Почку?! Руку или ногу?!
— Борис Михайлович! — чуть не расплакалось тело. — Не кричите! Вы мешаете мне думать!