Фу. Просто — фу и тьфу! Зоя снова разозлено притопнула ножкой.
…Вначале, когда Завьялов только приседал, Жози чуть-чуть оскалилась, прижала уши.
Как только дяденька в очках заговорил, позвал… — расслабилась. Стояла, прядала пушистыми лопухами и тихонечко тряслась на тонких лапках. Розовых в коричневую пятнышку. Юбочка и кофточка, расшитые сверкающими штучками, сверкали, как сбрызнутые слезками или дрожащими капельками росы. Вид у собачонки был такой разнесчастный, что Завьялов устыдился недавнему неприятию тщедушного представителя семейства псовых.
Разумные коричневые глазки собачонки слезились совершенно по-человечески. Жози вздохнула всем крошечным тельцем… Легла на грудь тела-Кеши, как на свежую хозяйскую могилу и заскулила.
Душераздирающее зрелище! Чувствительные девушки — пластырь и антибиотик — застыли, приготовились расплакаться…
После чего плавно возникал намек на примирение и шумное застолье банды с красотками гламурным, а так же и лечебными…
Все испортила рассудочная Цирцея, протолкнувшая сквозь скульптурную группу сочувствующих бодигарда Карповой.
— А ну-ка, дядя, расступись, — прозвучал над головой Завьялова глухой басистый приказ.
Борис не успел ничего понять; на крошечное червячное тельце упал широченный, как одеяло пиджак охранника…
Тут отметим, что в запарке бодигард позабыл убрать из кармана некий тяжелый предмет. Предмет чувствительно треснул бессознательное тело по лбу.
Иннокентий очнулся в момент, когда, бешено вырывающуюся из пиджака Жюли снимали с его груди. Опомнился не сазу. Вначале поглядел на толпу, взирающую сверху вниз, нашел глазами Борю…
— ЖЮЛИ-И-И-И!!!
В нос тела-Иннокентия тут же воткнулся указательный палец мадемуазель Карповой:
— Не вздумай, дорогуша, предъявлять права на м о ю собаку. Эту собаку, щенком, подарил мне папа. Понял?! Все документы — в наличие, общаемся только через адвокатов.
«Браво». Борис Завьялов с колен смотрел, как Зоя Карпова разгибает тонкую сильную талию, откидывает волосы назад:
— Алеша, за мной. — Бодигард с Жюли в охапке, поскакал за гневной фурией. — Девочки, я уезжаю.
— Зойка, я с тобой, только с барменом расплачусь! — информировала белобрысенькая чудачка.
— Вообще-то, у нас наверху столик заказан, — задумчиво проворковала Цирцея-Сабина.
Не поименованная брюнетка смерила бильярдную компанию взглядом. Толи попрощалась, толи пригрозила.
— Ну надо же… Мы вообще-то поужинать приехали… И в боулинг…
Насмешливо тряхнула волосами и тоже двинулась в кильватере у прочего гламура.
— Обалдеть какая чикса, — произнес Коляня и причмокнул.