Больше, как ни старались, выудить из документов ничего так и не смогли. Под самое утро ушли спать, чтобы голова немного отдохнула.
Сразу после смены уйти не получилось. Оказывается, пока мы катались с операми, командир через дежурного назначил на вторник общий сбор отряда. Всем собравшимся Удалой сначала довел имеющуюся в его распоряжении информацию по убийству. Как было сказано, весь энский гарнизон милиции до особого указания переведен на усиленный вариант несения службы. Как его еще называют, «прощай, выходные». Город же почти официально «отдали на откуп» СОБРу и ОМОНу, объявив так называемый свободный поиск. Можно сказать, санкционировали ментовский беспредел. Подозреваемые, естественно, были установлены, но успели податься в бега.
Затем мне пришлось битых полтора часа во всех подробностях рассказывать сослуживцам, как погибла в июле 1996 года наша группа. Все, что мог вспомнить, выложил на общее обсуждение. Что началось, когда закончил! Изложенное заставило всех буквально взорваться. В предательстве кого-то из руководителей, обладавших всей информацией, никто не сомневался. Однозначно, засада была грамотно спланирована и подготовлена. Учебный класс, где происходило обсуждение, просто гудел. Выкрики раздавались разные. И толковые, и не очень… Но главное, что для всех обозначились конкретные виновники среди боевиков, — Салман и его банда. Пощады им, если попадутся, точно не будет. Но перед неминуемой смертью расскажут все, что только знают и сверх того. Хотя все прекрасно понимали, что вероятность лично поквитаться за смерть своих товарищей практически равна нулю. Но чем черт не шутит, когда бог спит? Если же исполнится несбыточная мечта взять живьем самого Салмана, имя предателя мы из него выжмем в любом случае. Док ему сдохнуть раньше, чем все расскажет, не даст…
Рассказав все, что знал, боевым товарищам, переоделся и рванул прямиком в администрацию. На посту оказался незнакомый мне сотрудник вневедомственной охраны. Что поделать, текучка. Кто-то уходит на повышение, кто-то увольняется. Это офицерский состав более-менее стабилен, а сержанты особо за свою должность не держатся.
Наплел ему с три короба, запудрив мозги так, что тот в конечном итоге и не понял, зачем я приходил. Все, что он мне рассказывал, старательно записывал в блокнот. По ходу беседы внимательно перелистал журнал, в котором отмечали посетителей. Там же указывалось время прохода через пост в здание и обратно. Как назло, ни одной знакомой фамилии. Тем не менее, все, кто только мог подходить по числам месяца и времени, также оказались среди моих записей. Позже то, что нужно, отделю от всякой лабуды. Примечательным был только один из потенциальных кандидатов на роль обнаруженного в машине «жмурика». Интересная особенность в записях, время прихода имеется, как раз четырнадцать ноль пять, а когда покинул здание — неизвестно. Только приходил он в земельный комитет, если верить записям. Дата же, двадцать шестое февраля, среда, значилась среди тех, которые нам необходимы. На всякий случай среди словесного мусора уточнив, чье было дежурство в тот день, в обязательном порядке, чтобы не бросилось в глаза отразил это в блокноте. Дежуривший в тот день мне был знаком еще с тех времен, когда я работал в уголовном розыске. Попрощавшись, ушел отсыпаться, отметив в голове не забыть, как встану, Руслану позвонить.