Майор поднял глаза. Кивнул. Капитан, не дожидаясь озвучивания просьбы, тут же подал чернильную ручку. Видно, приготовил ее заранее и все это время сжимал в руке, потому что металлический корпус оказался теплым. На краткую долю секунды майору, человеку начитанному, показалась, будто ручка заправлена жидкостью характерного красного цвета. Однако на кривой из-за легкого, куда без него, мандража подписи чернила были самыми обыкновенными. Фиолетовыми, как раньше у первоклассников…
Муравьев переложил подписку чистым листом и осторожно закрыл папку. «Рыб» Петров неожиданно улыбнулся совсем по-гагарински, мягко и открыто. Капитан Костя пригласительным жестом указал вглубь салона и почему-то не по-русски сказал:
— Прошу пана до литака!
После чего гаркнул в сторону приоткрытой двери кабины:
— Все, вылетаем!!!
Салон при беглом обзоре оказался вполне приличным, хотя левым одиночным рядом кресел разительно напоминал трамвай. Но хоть не свисали обрывки проводов, как в Тадже, и не катались в проходе пустые бутылки, как это было, когда они конвоировали от Дагестана до Москвы с трудом отловленного командира арабских наемников…
Трап-аппарель пополз вверх. Загудели, прогреваясь, движки.
Майор, сообразно привычке занимать самые удобные места, прошел в нос. Плюхнулся на сиденье, и вправду оказавшееся мягким. Товарищи офицеры расположились поблизости. Тому, что «покупатели» хоть для проформы не поинтересовались, а дают ли им добро на взлет, Пашкин даже не удивился. В Зазеркалье, Алиса, свои законы!
Расселись в первых рядах, поближе к так и незапертой кабине. Второй пилот выскочил на минуту, задраил кормовой люк и, даже не поинтересовавшись пассажирами, скрылся обратно.
Заполучив подпись, «покупатели» поддерживать беседу не спешили, глядели в окна. Муравьев вообще засопел, плотно прижав в груди заветную папку. Майор, впрочем, тоже не стремился залезть на броневичок и трепаться, трепаться. Лучше подремать, пока снова не засунули куда-нибудь, ради разнообразия, к примеру, в подводную лодку.
Во время выруливания в иллюминаторах промелькнул все так же стоящий с открытым люком «Аванти». За каким дьяволом приземлялся в Соколовом этот навороченный «итальянец», Пашкин так никогда и не узнал. Сперва не до того было, потом стало неинтересно. Может на секретные переговоры какого-то деятеля привозил, может аварийную посадку совершил. Не все ли равно, в самом-то деле? По просторам России-матушки и не такое еще летает…
«Як» рванул вперед с резвостью истребителя и, оторвавшись от бетона, начал, чуть ли не вертикально, как показалось Пашкину, набирать высоту. Набрал, выровнялся, зашелестел уютно турбинами.