— Ты кто такой, мать твою? Признавайся, иначе вышибу тебе мозги!
И, пущего эффекту для, тыкаю трофейным пистолетом ему в лицо. От глушителя остро пахнет сгоревшим порохом, а это всегда впечатляет…
Жужик, походу, неплохо знаком с голливудской киноклассикой. Он дергается всем телом и поднимает на меня перепуганные глаза. Лишь бы не обгадился…
— Я-я, А-алан Б-бберкович! — отвечает парнишка, чуть заикаясь. По-русски шпрехает. Это категорически упрощает дело.
— На кого работаешь, ну?!
— А-американская Лига социальных исследований! — выпаливает Жужик.
— ЦРУ, значит, — припоминаю список полулегальных резидентур Киева, — … понятно. А это кто? — спрашиваю, указывая на труп глушителем.
— Мой полевой агент, Айвен, — Алан Свет Беркович шмыгает носом точь-в-точь, как Мила Сербина. И наивно добавляет: — Он жив?
— Не очень, — хмыкаю я, невольно скалясь в злой усмешке. Все-таки чертовски хорошо чувствовать себя живым…
Мальчишка не профессионал от слова «вообще». Ошалел от страха и боли. Морщит рожу, на которой засыхает кровь… Отвечает на вопросы механически, не задумываясь.
— Этот твой Айвен тебя за что? — продолжаю импровизированный допрос.
— Я, я не знаю! — мальчишке явно хочется расплакаться, но пока держится. Точно, блин, Милкин собрат. — Может, у него крыша поехала?
Ну да, с ума сошел. И глушак прикрутил в помрачении рассудка?
Резко меняю интонацию и направление вопросов, используя надежный прием «имитация владения информацией с целью дезориентации допрашиваемого». Проще говоря, беру на пушку.
— То, что мы ищем, еще находится здесь? По законам Украины вы обязаны отвечать, или ваше молчание будет являться признанием вашей вины!
Эта откровенная чушь действует на клиента посильнее, чем «Фауст» Гете.
— Так, так значит вам все известно!? — Беркович отшатывается от меня, как от гремучей змеи. — И вы, вы за мной следили?! Да, еще здесь… Мы хотели все проверить и завтра ночью откопать… Но я не сделал ничего плохого, меня нельзя отдавать под суд…
Похоже, что я угадал с подбором ключа, и Жужик принял меня за местного контрразведчика. Так что с этого момента моя заросшая и грязная харя — олицетворение Службы Безопасности Украины. Ну ниче, не самое мерзкое лицо в этой конторе…
Мысленно себе аплодирую. А ведь я, как ни странно, молодец. За считанные минуты заполучил отличный источник информации, и одновременно — ценного свидетеля… Не успеваю до конца осознать собственную крутость, как «ценный свидетель» мешком оседает на траву. Коршуном кидаюсь к хлипкому цэрэушнику. Проверяю шейный пульс.
Живой. Сознание потерял. Интересные же у них кадры водятся…