Но возможен еще один вариант событий, и в его основу можно положить действия Субэдэя в Китае во время последней войны с Цзинь. Вспомним о том, как он не стал ломать копья с чжурчженями за Тунгуань и, не потеряв у ее стен ни одного воина, сумел изолировать там, исключив из боевых действий, стотысячную армию Вэньян Хэды. Та цзиньская армия просто не осмелилась впоследствии выйти из горных местностей на оперативный простор и дать бой монголам. Та же картина видна и на Руси, с тем только отличием, что господа новгородцы и князь Ярослав не только не выступили против врага, который, по сути, уже попирал их земли, но и, по мнению Лин фон Паля, согласились платить, «а для монголов это считалось знаком полного подчинения» [54, с. 224]. Кроме того, возможно, что Субэдэй, разрабатывая план вторжения в Северо-Восточную Русь, вообще не планировал взятие Новгорода при любом раскладе, так как основной задачей Великого западного похода на этом этапе было полное подчинение Дешт-и-Кипчак, а не выход к Балтике.
Говоря о действиях монголов на Селигерском пути, можно также предположить, что Бату и Субэдэй сами лично не дошли до легендарного Игнач-креста, оставаясь в районе истоков Итиля (Волги), а в направлении Новгорода двигались отряды, преследовавшие бежавших из захваченного ими Торжка. Выполнив возложенную на него задачу, авангард орды, обогнув озеро Селигер, вернулся к главному войску, которое, в свою очередь, направлялось на юго-восток к тому месту, где все соединения, участвовавшие в походе, должны были после обусловленной облавы встретиться. Этим местом стали окрестности Козельска.
Козельск, являвшийся пограничным городом Черниговского княжества, «был хорошо защищен, причем не только оборонительными сооружениями, но и естественными преградами — реками, болотами, холмами и взгорьями» [47, с. 126]. Однако главная сила города была в его защитниках. «Жители Козельска, посоветовавшись между собой, решили сами не сдаваться поганым, но сложить головы свои за христианскую веру» [41, с. 171]. Оборона Козельска является неоспоримым примером героизма и самопожертвования[139]. Она началась в конце марта 1238 года и продолжалась около двух месяцев. Монгольское войско, расположившись в его окрестностях и приступив к осаде, в ходе ее постоянно увеличивалось численно. Подходили тысячи и тумены, участвовавшие в облаве, которая охватила все Владимиро-Суздальские земли. Одними из последних к месту сбора подошли отряды Кадана и Бури [38, с. 407], с их прибытием задерживаться у Козельска всей степной армаде не было смысла. Произошел решительный 3-дневный штурм города, в котором погибли не только все его защитники и малолетний князь Василий, утонувший, по свидетельству летописца, в крови, но и несколько тысяч монголов, включая трех сыновей темников, тела которых так и не были найдены среди множества трупов [41, с. 293]. От Козельска, который за ожесточенное сопротивление завоеватели прозвали «злым городом», орда, отягощенная добычей, хотя и не такой огромной, как в Китае, направилась на юг. «Здесь в степях между Северным Донцом и Доном расположились основные кочевья Батыя» [46, с. 171].